Юнга с «Чектурана»

Джекканти вынул из тумбочки планшет, набрал в поисковике слово «Дейса». Большая часть информации была посвящена местоположению планеты, ее размерам, климатически условиям и формам жизни. Да уж на курорт не похоже, не зря же там построили тюрьму для особо опасных преступников. Об этом, впрочем, сообщалось довольно скупо: «На Дейсе расположена самая большая в Гелиопее колония строго режима».

Тогда Джек набрал в поисковике «колония строгого режима на Дейсе», но результат оказался ещё более скудным. «Данный контент недоступен для просмотра лицам, не достигшим 18 лет».

Длинные полоски лунного света из окна медленно ползли по стенам, словно стрелки на циферблате старинных часов, напоминали, что за окном глубокая ночь, а Джек все ворочался с боку на бок и думал, думал… Наверное, за всю предыдущую жизнь, ему не приходилось думать так много. Наконец он не выдержал:

– Питс, а Питс! – Джек тихонько растолкал спящего друга. – Слушай, а если бы тебе предложили – мать или Уилкерсы, ты бы кого выбрал?

– Я бы выбрал отца, – сонно и крайне недовольно проворчал приятель, кутаясь в одеяло и отчаянно зевая.

– А у тебя есть отец?!

– Если б был, я бы тут сейчас не сидел с тобой, – сердито пробурчал Питс, – я бы к нему сразу махнул, только бы меня здесь и видели… А мать…

Он завздыхал, и повернулся к Джеку спиной.

Джек снова вынул фотографию, долго-долго смотрел на неё, затем сунул под подушку и погасил свет.

Утром Джекканти выбрал не клетчатую рубашку – подарок Дженни, а белый комбинезон с печатью приюта святой Терезы на груди и лилией на спине, а после уроков они с Питсом насели на мистера Одри с вопросом: когда Амега Синий выходит на свободу? Учитель капитулировал, уточнил эту информацию в личном деле и выяснил дату освобождения Синего не только по универсальному времяисчислению, но даже соотнёс универсальное время с местным планетарным. Выходило, что Амега должен освободиться к Пасхе.

– Я решил, что дождусь Амега, – сообщил Джек учителю. Мистера Одри слова мальчишки совсем не обрадовали:

– Джек, – осторожно предупредил он мальчика, – ты не торопись с решением. Мы ведь ничего не знаем про твоего отца, не знаем про его планы… Мы не знаем, каким он оттуда вернётся. И вернётся ли вообще. Дейса жестокое место, бывает, люди оттуда и не возвращаются…

– А разве нельзя с ним как-нибудь связаться? Позвонить? Отправить сообщение?

Выяснилось, что позвонить на Дейсу по прямому каналу не так-то просто, требуется уйма разрешений и допусков, но вот отправить сообщение, пожалуй, получится. Тогда Джекканти написал отцу письмо, и мистеру Одри волей неволей пришлось найти способ его переслать.

Эти действия окончательно убедили Джека в правильном решении. Тем же вечером, мальчишка взял видеофон и, немного поколебавшись, выбрал номер Питера Уилкерса. Позвонить Дженни ему не хватало решимости.

– Питер, это я, – Джекканти сам удивился тому, как глухо звучит его голос.

– Да, Джек, здравствуй, – голос Питера звучал устало, словно Уилкерс уже догадался о чем собирается сказать Джек. – Погоди минутку, я перейду в другую комнату… Дженни сейчас отдыхает, поэтому…

При упоминании Дженни у Джека задрожал голос, и мальчишка заговорил быстро и отрывисто, даже как будто сердясь:

– Я все решил. Я буду ждать своего отца. И я хочу… – мальчишка набрал в грудь воздуха, словно перед прыжком вводу, и, зажмурившись, выпалил, – хочу, чтобы вы больше никогда сюда не звонили и не приезжали. Никогда-никогда…

Джек оборвал связь.

Уилкерсы больше не звонили и не приезжали в приют.

А потом была Пасха. Самая восхитительная Пасха в жизни Джека. Теперь всё изменится – все раз и навсегда! Потому что Амега вышел на свободу и скоро приедет за Джеком!

И в парке, и на бульварах, куда воспитатели повели детей, было людно, пёстро и весело. Тёплый воздух пах первой листвой и ранними цветами, от церкви святой Терезы Калькутской плыл колокольный звон.

Голубое небо было бескрайним, солнце ярким, а воздух звенел и стрекотал сотнями маленьких крылышек и винтов – это на одной из парковых площадей проходил ежегодный пасхальный фестиваль радиоуправляемых моделей. У воспитанников не было своих игрушек, чтобы участвовать в фестивале самим, но зато с каким восторгом они бегали за летающими машинками и громче всех смеялись и хлопали ладоши. Белые комбинезоны сверкали среди нарядной толпы, как первый снег, притягивали взгляды, заставляли прохожих невольно замедлять шаг и улыбаться – этому безудержному и бескорыстному веселью и юности.

Джекканти повезло больше других:

– Хочешь попробовать? – какой-то парень протянул ему пульт от своего квадрокоптера.

Ещё бы Джек не хотел! Машинка взвилась выше деревьев, выше воздушных змеев, помчалась в погоню за аэростатами и воздушными шарами. Питс страшно завидуя Джеку – ему предложили, а не Питсу! – и то не смог скрыть переполнявшего его восторга и издал радостный вопль.

– А у тебя хорошо получается, – заметил хозяин игрушки, когда умная машинка сделала круг над парком и вернулась в исходную точку. – Нравится? Бери себе. Дарю.