Юность олигархов

— И Борис Ефремович, — Светлана Юрьевна повернулась к молодому человеку, грива волос которого прямо–таки взывала о помощи парикмахера.

Волосатый улыбнулся и протянул руку Вольфрамычу, именно так в узких кругах называли политика–эксцентрика. Вольфрамыч сделал вид, что протянутой руки не заметил. Волосатый Ефремыч пожал плечами и засунул руку в карман. Потом, опомнившись, вытащил. Вспомнил, видимо, наставления своих имиджмейкеров о том, что руки в карманах вызывают у электората подозрения в корыстолюбии политика. Он, кстати тоже не особо любил людей как таковых, но в отличие от Вольфрамыча тщательно маскировался.

— Вы можете звонить на студию по телефонам, которые сейчас будут на экранах, — Светлана Юрьевна сделала паузу. На экране высветились телефоны.

— А что, многие, звонят? — удивился Толик.

— Но не многие дозваниваются, — ответил ему Гоша.

— Звоните! Наша передача идёт в прямом эфире, — с открытой улыбкой сообщила Светлана Юрьевна.

— Прямом кривом эфире, — поправила себя Светлана Юрьевна.

— Дурят народ, — вздохнул Толик и, притянув жену к себе, поцеловал в щёку.

— Какой уж прямой, — вздохнула Светлана Юрьевна. — Вы смотрите, смотрите, там сейчас такие фортеля будут! — и радушная хозяйка, стала раскладывать по тарелкам горячее.

На экране Светлана Юрьевна была не такой полновластной хозяйкой. Нагловатые гости, увлекшись собственными спорами, совсем забыли как о ведущей, так и о приличиях. Они орали, обвиняя друг друга во всевозможных грехах.

Светлана Юрьевна пыталась их остановить, но, если Ефремыч ещё был относительно вменяем, то Вольфрамыч, почуяв запах классового врага, остановиться уже не мог. Внезапно, отпихнув микрофон, Вольфрамыч схватил пачку чая «Принцесса Нури»…

— Почти Нур, — засмеялась Нюша.

— Наш спонсор, — по ходу пояснила родным и близким Светлана Юрьевна.

Светлана Юрьевна в студии вскочила с кресла и попыталась остановить бешеного Вольфрамыча. Но тот, зарычав как раненый зверь, метнул пачкой в Ефремыча. Прямо в морду его, в переносицу! Пачка треснула и из щели посыпались чёрные–чёрные снежинки. Ну, то есть, чаинки.

— Борис Ефремович, стойте! — не сдержав смеха, крикнула Светлана Юрьевна.

Но и строивший из себя интеллигента волосатый тоже забыл о приличиях. Молниеносно схватив свою пачку, он метнул её в супостата. Вольфрамыч неожиданно ловко для его комплекции увернулся и пачка улетела в угол студии, прямо под ноги обомлевшей «девушки на выданье». Так называли помощниц, которые «выдавали» угощение или призы гостям передачи. Девушка таращила глаза, а в руках её ходуном ходил поднос с двумя дымящимися чашками «Принцессы».

Светланы Юрьевны смеялись. Одна — на глазах у всей страны, другая — в кругу семьи:

— Хорошо, что Валентина задержалась с чаем. Представляете, если бы они кипятком друг друга ошпарили?

— Прикольно! — одобрила Нюша.

— Да, у вас весело, — Толик с обожанием смотрел на жену.

— А самое интересное — на этих двоих, — отсмеявшись, Светлана Юрьевна кивнула на экран, где Ефремыч и Вольфрамыч уже неловко боксировали, — теперь наши телевизионщики в очередь пишутся. Через неделю они у Саши Любимова встретятся. Саша уже и спонсоров нашёл — производителей соков.

— А, понятно, — восхитился Гоша. — Чтобы они соком облились! Круто! А сок какой будет? Надеюсь, томатный?

— Нет, апельсиновый, — покачала головой Светлана Юрьевна.

— Томатный эффектнее, — прикинул Гоша.

— Понимаешь, они выяснили, что у Ефремыча аллергия на томаты, — серьёзно объяснила Светлана Юрьевна. — Он может что–то заподозрить. А всё должно быть естественно.

На экране возникла заставка: «По техническим причинам передача закончена».

— Мам, а чего так сразу закончили? Ведь запись же? — удивился Гоша.

— Для правдоподобия, — ответила Светлана Юрьевна. — Да там дальше нечего было показывать. У меня причёска съехала и тушь потекла. Валентина поднос уронила и рыдала. У операторов руки тряслись от смеха. А эти двое так сцепились, ох! И всё пытались волосы друг у друга выдрать! Жуть малиновая.

— А кто кого победил–то? — спросил Гоша.

— Победил помрежа, — серьезно объяснила Светлана Юрьевна. — Он же у нас самбист.

По телевизору уже шли новости. Первая, как обычно про здоровье президента и его домашнюю работу с документами. Отяжелевший президент бессмысленно переворачивал бумагу за бумагой, ставя в них закорючку нетвёрдой рукой. А вот вторая новость заставила Гошу сделать звук погромче: он услышал очень даже знакомую фамилию. «Сегодня в Москве на сорок втором году жизни скоропостижно скончался председатель Совета директоров группы компаний «Хронотоп» Михаил Ефимович Смолковский. По заключению врачей смерть наступила от сердечно приступа. Однако коллеги Смолковского и его вдова настаивают на дополнительном расследовании», — бесстрастно сообщила дикторша. На экране появилась плачущая брюнетка, которую Гоша видел на выставке. Только теперь она была без собачки и, похоже, не знала, куда девать руки. Она беззвучно шевелила губами, но звук ей так и не включили. То ли случайно, то ли нарочно.