Читаем Юный техник, 2000 № 12 полностью

Не меньше хлопот было и с пушками. В то время их использовали главным образом при осаде крепостей и замков для разрушения каменных стен. Тогда орудия еще не имели колес и их устанавливали на грубых неподвижных деревянных станках. Иногда это были колоссальные сооружения весом в несколько тонн. Например, в 1411 году в Брунсвике сделали пушку, которую назвали «Ленивая Метя».

В то время большим орудиям обычно давали названия, вроде «Бешеная Маргарита», «Холодная гражданка» или «Защитник страны». Можно вспомнить и нашу знаменитую огромную «Царь-пушку».

Так вот, эта «Метя» весила 9 тонн и бросала 300-килограммовые ядра на 2 километра! Заряжали такое орудие-гигант чуть ли не целый день. Но и с обычными пушками было не меньше возни.

Мастера-оружейники стали думать, как бы сделать так, чтобы ружье или пушка стреляла быстрее: ведь кто выпустит в бою в противника больше ядер и пуль, тот быстрее принесет ему больший ущерб. И родилась мысль объединить в одном оружии сразу несколько стволов.

Одно из таких первых многоствольных орудий можно увидеть на старинном рисунке. У пушки шесть стволов, прикрепленных к вращающемуся барабану. Очень похоже на американский «Миниган», только рисунок был сделан почти шестьсот лет тому назад — в 1405 году.

Такие многоствольные пушки в старину называли «органами» по аналогии с музыкальным органом, у которого множество труб. Часто их стволы были уложены рядами, один над другим, и потому действительно напоминали музыкальный инструмент. Число стволов могло быть от трех до шестидесяти четырех, а в 1387 году один итальянский мастер построил «орган» с 144 стволами! Они были расположены в три ряда, один над другим, по 48 в каждом ряду.



Однако в XVII веке «органы смерти» почти уже не применяли. В это время пушки оснастили колесными лафетами, они стали легче и подвижнее. Ружья тоже изменились: у них появились мушки и прицелы, более удобные приклады, а самое главное — замки, специальные механизмы для воспламенения заряда. В бою стали применять первые патроны — деревянные стаканчики или бумажные свертки, в которых находилась заранее отмеренная мерка пороха. Так что теперь в разгар боя можно стало не думать, сколько пороха сыпать в ствол.

Многоствольные же орудия оставались громоздкими и тяжелыми, а, главное, в битвах это было практически «одноразовое» оружие. После того как вместе или по очереди выстреливали все стволы, во время вражеской атаки не оставалось времени вновь их зарядить.



Многоствольное орудие («орган» из 6 бомбард).



«Орган». Эстамп начала XVI в. Мюнхенская Королевская библиотека.



«Орган» из двух рядов стволов. Эстамп начала XVI в. Мюнхенская Королевская библиотека.


Об отправленных в отставку «органах» вновь вспомнили в середине XIX века. Тогда в винтовках стали использовать так называемый унитарный металлический патрон. Наверняка каждый из вас видел его хотя бы раз — патронами именно этого типа стреляют и знаменитый «Калашников», и спортивная «мелкашка», и охотничий карабин, и милицейский «Макаров».

Заряжать оружие стало намного проще: порох находится в специальном металлическом стаканчике — гильзе. В дульце гильзы вставлена пуля. А чтобы поджечь заряд, в донышке гильзы помещен капсюль. Стоит по нему ударить, и специальный химический состав туг же загорится.

И когда в прошлом веке придумали такие патроны, то решили: не попробовать ли применить их в многоствольном оружии, вроде старинных «органов»? И такое оружие появилось во многих странах. Во Франции оно получило название «митральеза», а в России новое оружие стали называть картечницами.

Одну из первых митральез изготовил американец Рихард Джордан Гатлинг. В 1862 году он предложил несколько образцов оружия, у которых было от четырех до десяти стволов. Его митральезы приняли участие в американской Гражданской войне между Севером и Югом, их также применяли против индейцев, боровшихся за свою свободу.

Митральеза Гатлинга была принята на вооружение и у нас в России. Только прежде ее немного переделал офицер русской армии Горлов. Дело в том, что обычно для винтовки, применявшейся в армии той или иной страны, подходил только специально сделанный для нее патрон.

В русской армии в это время на вооружение была принята винтовка Бердана, которую в России прозвали берданкой. К картечнице Гатлинга ее патроны не подходили. Что же делать? Закупать патроны за границей? Начать делать самим? А вдруг картечница Гатлинга плохо покажет себя в бою и ее придется снимать с вооружения? Куда тогда девать патроны? Потому решили переделать американскую картечницу под патрон к русской винтовке.




Как выглядело такое оружие, можно узнать, отправившись в музей. Картечница Горлова, например, выставлена в зале тульского Музея оружия. Десять ее стволов вставлены в круглый бронзовый кожух. Очень похоже на связку карандашей в стаканчике-подставке.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное