Юрьев день (СИ)

Мне потребовалось около трёх секунд, или даже пяти, чтобы начать хоть что-то соображать. Чтобы увидеть и понять: в нашу с Алиной тяжёлую бронированную машину врезался грузовик. Точнее, не врезался, так как подобное могло бы быть и случайностью, а протаранил грузовик. Протаранил на скорости, в бок. И не остановился после удара. Даже почти не замедлился, продолжая выжимать из своего мотора максимальные обороты.

Грузовик-мусоровоз оказался гораздо тяжелее и мощнее бронированной пассажирской машины. Настолько тяжелее и мощнее, что броневик не смог остаться на своём месте. Ударом его откинуло в сторону. А почти тут же его догнавший мусоровоз, продолживший рычать надрывающимся мотором, снова упёрся в его сильно помятый бок и потащил дальше, дальше и дальше…

Это я описываю долго. А так: первый удар, сотрясение, скрежет, лязг, визг тормозов. Тут же второй удар, Усилившийся скрежет, лязг, визг прокручивающихся бесполезно по асфальту покрышек. Новый удар, скрежет, лязг, пол, резко скакнувший куда-то вбок. Потом потолок, занявший место пола, вставшего на дыбы, снова пол, временно вернувшийся на место. Новый удар, теперь уже снизу и… вода. Тишина и вода за окнами. Мутная вода Москвы-реки. Опять…

* * *

Тяжёлая дорогая бронированная машина погружалась на дно издевательски медленно. Хотя, наверное, это мне просто казалось так, потому что я сам сидел внутри?

Мягкий удар снизу, оповестил нас о том, что, видимо, колёса, наконец, коснулись поверхности дна.

За окнами была зеленоватая тусклая муть, в которой ни черта невозможно было разглядеть или разобрать. Дикая, совершенно несвоевременная фантазия о том, что можно было бы через стекло полюбоваться рыбками, разбилась о суровую реальность: не было там рыб. Там ничего не было. Только муть и слабый-слабый свет, пробивающийся через толщу.

Фантазия о суровую реальность разбилась. А вот те самые стёкла — нет. Они выдержали удар мусоровоза, всего лишь, пойдя немногочисленными трещинами. Да и сам бок машины, на который пришёлся основной удар, почти не смялся, хоть и заметно деформировался… что вызывало серьёзные опасения в том, откроется ли теперь дверь? Помнится, при авариях, они имели обыкновение перекашиваться и заедать так, что их приходилось вырывать или вырезать специальным инструментом прибывшим МЧС-никам… Хотя, сам я, лично, такого, в живую, своими глазами, ни разу не видел. Только по телику. Но, почему-то, твёрдо помнил, что деформированная дверь может застрять и не открыться.

Дурацкие мысли. О чём только не начнёшь думать, когда сидишь пристёгнутый на заднем сидении машины, прибитый к нему сработавшими подушками безопасности, а за потрескавшимся окном боковой двери мутно-зелёная речная вода… Холодная ноябрьская вода…

Подушка безопасности сопротивлялась не долго. Ткань, даже специальная, воздухонепроницаемая, хорошему «тактическому» ножу вообще долго сопротивляться не в состоянии. Не заложено в неё такой опции. А нож у меня был. В отличие от того же пистолета, я носил его с собой всегда. В ножнах скрытого ношения на щиколотке… Ну, кроме, как на утренних пробежках и во время занятий на территории школы. В первом случае — я бегаю в шортах, и нож на голой ноге смотрелся бы… очень провокационно. Во втором: пропускной режим КПП был выстроен достаточно грамотно. Так, что холодное оружие вместе с огнестрельным приходилось сдавать на входе.

А вот на студию я ездил с ножом. Собственно, именно туда мы сегодня и ехали вместе с Алиной, Мари и Матвеем. Они, кстати, в другой машине находились. В той, что должна была быть впереди. Всё ж, «бронированный сарай на колёсах» хоть и был вместительным, но ехать в нём вчетвером… Хотя, так-то, наверное, уместились бы: трое сзади, один — рядом с водителем. Но тут ведь, в статусе дело. И в протоколах безопасности — не помещают сразу все охраняемые объекты в одну машину, как сельдей в банку. Не помещают…

В результате, Мари с Матвеем остались там, на верху. А вот мы с Алиной и… мёртвым водителем сидели теперь на дне речном. В задраенной бронированной консервной банке… как те самые сельди, о которых я только что вспоминал.

Водитель был мёртв. Судя по виду трупа, он сломал шею, ударившись о головой крышу, в тот момент, когда машина переворачивалась после удара. Вот, блин, и говори после такого, что ремни — бесполезная штука, а пристёгиваться, садясь в машину, не обязательно, что это просто дурь и прихоть ГАИшников… Мы с Алиной пристегнулись. А водитель нет.

У него, кстати, и подушка безопасности не сработала… если она вообще у него была. Всё ж, машина служебная, для перевозки охраняемых лиц предназначенная. Водитель в ней ещё и функции одного из телохранителей выполняет. А какой из него телохранитель, если он после малейшего удара, будет подушкой зажат и обездвижен? Или это я уже сам чего-то себе надумываю, а был это просто сбой и техническая недоработка?

В любом случае: водитель мёртв. А мы с Алиной живы… пока живы.

Я проткнул и её подушку, освободив и дав ей возможность осмотреться. Проткнул подушку и отстегнул ремни: её и свой.