Юрий Гагарин. Первый полёт в документах и воспоминаниях

6 января 1961 года Главком ВВС назначил комиссию по приему экзаменов у приоритетной «шестерки» космонавтов. Председателем комиссии стал генерал-лейтенант Николай Петрович Каманин. 17 января в лаборатории № 47 Летно-исследовательского института начался и сам экзамен. В его ходе каждый слушатель из кабины макета корабля-спутника 3КА в течение 40–50 минут докладывал об оборудовании корабля, о действиях космонавта на различных этапах полета. Члены комиссии могли задавать любые вопросы. Особое внимание уделялось навыкам ориентации корабля перед включением тормозной двигательной установки. В результате Григорий Нелюбов и Валерий Быковский получили оценку «хорошо», остальные — «отлично». На следующий день в ЦПК состоялся экзамен по теоретическому курсу космического полета. Каждый слушатель тянул билет с тремя вопросами и отвечал после двадцатиминутной подготовки. Затем следовало несколько дополнительных вопросов. На этот раз все шестеро сдали экзамен на «отлично». По итогам рассмотрения общей успеваемости космонавтов, личных дел, характеристик, медицинских книжек в протоколе комиссии была сделана запись: «Экзаменуемые подготовлены для производства полета на КК «Восток-3А». Комиссия рекомендует следующую очередность использования космонавтов в полетах: Гагарин, Титов, Нелюбов, Николаев, Быковский, Попович».

Из книги воспоминаний Юрия Гагарина

«Дорога в космос»

Для отработки различных вариантов полетного задания инженеры соорудили отличный стенд-тренажер, оснастили его остроумными электронно-моделирующими устройствами. Займешь кресло в кабине, а перед тобой стрелки приборов и то вспыхивающие, то гаснущие разноцветные табло воспроизводят различные изменения обстановки, какая может сложиться в полете. Тут же и радиопереговоры, записываемые на магнитофонную ленту, и наблюдения в иллюминаторы, через оптический ориентатор, и ориентировка по «Глобусу» — умному прибору, показывающему местонахождение космического корабля над Землей, и ведение бортжурнала… Успевай только поворачиваться!

В макете кабины имитировался не только нормальный полет так, как он должен был протекать по всем расчетам, — но и различные аварийные варианты. Словом, все делалось на земле по-полетному. Да еще в защитном скафандре, в гермошлеме и гермоперчатках, обеспечивающих сохранение жизни и работоспособности космонавта в случае разгерметизации кабины. И пищу и воду тоже принимали в этом одеянии.

После такой тренировки, — говорили мне товарищи как старшине группы, — устаешь больше, чем на центрифуге со всеми ее прелестями.

Ничего, — успокаивал их я, — все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.

Из статьи Леонида Китаева-Смыка«Подготовка первого пилотируемогокосмического корабля «Восток-3А»

и первой группы космонавтовв Летно-Исследовательском Институте»

В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР № 22–10 от 05.01.1959 «Об усилении научно-исследовательских работ в области медико-биологического обеспечения космических полетов» в Летно-Исследовательском институте (ЛИИ) в г. Жуковском Московской области (несекретное название «Предприятие п. я. № 12») начались работы в области космической медицины, что потребовало создания отдела авиационной и космической медицины (ОАКМ), несекретное название — «Отдел 28». <…>