Ювелир с улицы Капуцинов

Галкин не ответил. Да и что мог сказать, если и без того жал на всю железку — стрелка спидометра, дрожа, остановилась у последней цифры на щитке.

Раздались выстрелы. Это хорошо: значит, нервы у них не вы­держали. На таком расстоянии угодить в “мерседес” может лишь шальная пуля. А то, что они высунулись по пояс из окна, сра­зу же отразится на скорости их машины. Поняв это, ге­ста­пов­цы прекратили стрельбу. Но Галкин успел выиграть еще пол­сот­ни метров. Преследователи не знают, что до поворота на про­се­лок осталось не так уж и много. Два километра, полтора… Вот за тем пригорком свернуть в лес… Только бы не подвела машина…

Федько не рискнул на большой скорости съезжать на про­се­лок: глупо бы было теперь, когда их шансы так возросли, оп­ро­ки­нуться или повредить машину. В двухстах метрах от съезда он на­чал тормозить. “Хорх” уже почти догнал их, и офицер в черном мун­дире высунулся с пистолетом в окно. Но тут Галкин про­ско­чил через кювет в лес, сразу же подняв за собой густую желтую ту­чу, которая скрыла их машину, как дымовой завесой.

Позади раздавались выстрелы, а “мерседес” уже мчался лес­ным проселком, снова набирая скорость. Семьдесят–во­семь­де­сят километров — для такой дороги это даже слишком много… Ма­шину кидало на выбоинах, железо стонало и скрипело…

Кончился лес, и проселочная дорога начала петлять меж ку­курузных и картофельных полей.

— Только бы не наскочить на гвоздь, — буркнул Галкин, вы­руливая на дорогу, которая вела к темневшему вдалеке лесу.

Петро жадно всматривался в эту темную полосу на горизонте. Там ждали их партизаны. Как бы не проворонить их!.. Кто-то из ребят должен стоять с телегой на обочине дороги — будто треснула ось.

Лес сразу начался густой и темный. Проселок узкий, не накатанный, “мерседес” аж загудел на выбои­нах. Пришлось немного сбавить скорость.

Пошли повороты. Галкин — как это ему только удавалось? — творил чудеса, проскакивая между деревьями. Наконец показалась телега. С нее замахали руками. Галкин затормозил так резко, что автомобиль пошел юзом, задел бампером телегу и опрокинул ее. Петро выскочил из машины, побежал навстречу выскочившим из-за кустов парням с автоматами.

— Ложись! — закричал. — Ложись, сейчас здесь будут гестаповцы!

Партизаны сразу же исчезли в кустах. Последним бежал Галкин. Вдруг кто-то выскочил из-за дерева, потянул Петра за руку, и оба скатились в канаву.

Рев мотора заполнил лес. Из-за поворота вылетел “хорх”. Завизжали тормоза. Харнак бросился к “мерседесу”. За ним бежали еще четверо с автоматами в руках. Обнаружив, что “мерседес” пуст, гауптштурмфюрер громко выругался.

— Они не могли далеко убежать! — крикнул он и побежал к кустам, где притаились партизаны.

Человек, лежавший рядом с Петром, поднял ав­томат. Это был Богдан. Петро не поверил своим глазам, хотя и мечтал об этой встрече и надеялся на нее.

“Не стреляй, — хотел предупредить. — Надо взять живыми!” Но не успел: автомат затрясся, выплевывая огонь, и Харнак упал лицом в траву. Защелкали еще автоматы, и те четверо возле “хорха”, бросив оружие, подняли руки вверх. Из-за телеги вышли двое парней с автоматами и аккуратно подобрали брошенное эсэсовцами оружие.

Богдан вскочил, побежал к пленным. Вдруг раздался выстрел. Он бросился на землю. Пуля отколола щепку от сосны над самой головой Петра. Богдан лежа дал короткую очередь из автомата, затем кинулся в сторону, где лежал Харнак. Вновь тишину расколол пистолетный выстрел. Однако Богдану на какой-то миг раньше удалось прикладом отвести руку гауптштурмфюрера. Сел на Харнака, вывернул ему руки, передохнув, поднял его за воротник.

— Добрый день, герр гауптштурмфюрер, — ска­зал. — Никогда не думал, что вот так нам придется встретиться…

Харнак затравленным волком смотрел на партизан, которые выходили на поляну. Увидев среди них Петра, удивленно замигал глазами.

— Ничего не понимаю, — спросил, — а вы как попали сюда? Где вас взяли?

Богдан ухмыльнулся.

— Как погляжу, здесь собралась тесная компания старых знакомых. Приятная встреча, не правда ли, герр гауптштурмфюрер? Не хватает лишь кофе…

Он подошел к Петру. Они крепко обнялись.

— Как я рад… — прошептал Петро, но не смог продолжать — к горлу подкатывался клубок.

Харнак испуганно смотрел на него.

— Кремер, неужели вы?..

— Неужели вы еще не поняли?

— Да ведь сам губернатор… — начал Харнак, но безнадежно махнул рукой. — Ловко же вы нас провели!..

— Отведите его! — приказал Богдан партизанам и объяснил Петру: — Дорошенко назначил меня стар­шим… — Он улыбнулся, явно гордясь оказанным ему в отряде доверием и уважением. — Берегите гауптштурмфюрера как зеницу ока, — добавил. — Это важная птица!

Глава  шестая 

Час испытаний