Южный Крест

— В самом деле, подумайте над этим вариантом, — снова заговорил Полунин. — Я не к тому, конечно, чтобы поручить ему всю разработку Дитмара, для этого он, боюсь, глуповат. Но просто покрутиться рядом, понаблюдать, выяснить окружение, контакты… почему бы и нет?

— Это, пожалуй, мысль, — равнодушно согласился Келли. — Я подумаю…

Выждав несколько дней, Полунин позвонил Кривенко и назначил ему встречу. Тот послушно явился минута в минуту, со своей всегдашней улыбочкой и преданностью во взоре.

— Ну что, капитан, — небрежно спросил Полунин, — жизнью вы довольны? Чего еще не хватает вам для полного счастья?

— Хе-хе, — посмеялся тот. — А оно бывает, полное-то?

— Ты смотри, — Полунин покачал головой, — тебя, я вижу, на философию уже потянуло. Опасный признак, капитан. Пани Ирэна не будет по вас скучать?

— А чего ей скучать…

— Ну, не знаю… Генеральши иногда привязываются к адъютантам. Ты, кстати, когда едешь?

— Куда?

— В Кордову, куда еще ездят зимой порядочные люди.

— А-а, в Кордову…

— Слушай, Кривенко. Ты «Тараса Бульбу» читал?

— Ну… проходили в школе, — уклончиво отозвался тот.

— Ясно. Не помнишь, значит, ни хрена. И что однажды Тарас Андрию сказал, тоже не помнишь? А сказал он ему вот что: я, говорит, тебя породил, я же тебя и убью. Ты не боишься, что наша с тобой идиллия может в один прекрасный день завершиться именно таким образом?

— Зря ты так, Полунин, — с чувством сказал Кривенко. — Можно подумать, я и сам не понимаю…

— А понимаешь, так отвечай, когда тебя спрашивают, едрена мать! Ты виделся с Келли?

— Виделся, да, еще три дня назад.

— Про Густава Дитмара он тебе что-нибудь говорил?

— Так точно, говорил!

— Так. Теперь слушай, что скажу я. Разработку Дитмара будешь вести по двум линиям одновременно: для Келли и для меня. Келли об этом знать не должен. Если, не дай бог, узнает — запомни, Кривенко, я тебя и под землей достану…

— Ну вот еще, — обиделся тот, — ты уже думаешь, я совсем…

— Я ничего не думаю, я предупреждаю. Значит, по той линии будешь действовать согласно его инструкциям, что уж он тебе скажет делать. А мне нужно вот что: я должен быть в курсе всех перемещений Дитмара и всех его контактов — где, когда, с кем. Но главное — перемещений! Куда бы и на сколько бы времени он ни собрался, об этом я должен знать заранее. Если вдруг внезапно уедет — ну что ж, придется проследить, узнать… Для этого, конечно, тебе надо устроиться в его фирму, хоть подсобником.

— Зачем подсобником, я и монтером могу — с гордостью сказал адъютант. — Келли говорил, он по электрической части? Вот я и устроюсь как электрик.

— Ты что, действительно работал электриком?

— Я кем угодно работал. Кусать-то надо!

— Тогда совсем хорошо. Только ведь, наверное, монтер из тебя… Со скрытой проводкой приходилось иметь дело — когда трубы в стенах замурованы?

— Да господи! Я этих проводов тыщу километров проложил.

— И как же ты их прокладывал, в трубах-то?

— А лента такая есть, — стал объяснять Кривенко. — Узенькая, стальная, а на конце шарик. Ее пхаешь, она где угодно пролезет, а после к другому концу привязываешь провода, сколько там надо, и тащи. Только надо тальком присыпать, а то застревают, паразиты.

— Верно, — подтвердил Полунин. — И в самом деле кумекаешь кой-чего. Так что давай тогда оформляйся в «Консэлек» и постарайся для начала зарекомендовать себя хорошим работником. Немцы это ценят прежде всего. Ну, а дальше будешь действовать по обстоятельствам Как говорится, применяясь к местности. Патрону при случае о себе расскажешь, поделишься фронтовыми воспоминаниями. Ты, кстати, в каких был чинах?

— Войну кончил шарфюрером, — сказал Кривенко скромно, но с достоинством.

— Да-а, небогато. Но что делать, не всем же быть генералами. Татуировка осталась?

— Осталась, — Кривенко осклабился. — В сорок пятом я из-за нее чуть не погорел — нарвался в Мюнхене на одного «эмпи», верно из американских жидов…

— Дитмару обязательно продемонстрируешь, как бы невзначай. Скоро потеплеет, работать можно будет налегке, без рубашки…

— Понятно, — Кривенко покивал, потом задумался — Тут только одно… — сказал он медленно. — Ты вот говоришь: показать татуировку, фронтовыми воспоминаниями поделиться… Насчет себя, значит, можно ему все чисто выложить?

— Можно, раз я советую.

— Выходит, он что же, этот Дитмар… Понимаешь, когда Келли со мной говорил, я вроде так понял, что это тип подозрительный и за ним надо следить. А теперь по-другому получается. Вот тут я что-то не совсем…

— Дитмар — нужный мне человек, и ты должен не спускать с него глаз. Понял? Если инструкции, которые ты получаешь от Келли, в этом смысле разойдутся с моими, ты должен немедленно сообщить мне и ничего не предпринимать без моего ведома. Ну, например, он скажет: Дитмара будем брать. Или: Дитмара нужно ликвидировать. Боже тебя упаси! Короче говоря — сначала я, потом Келли. Ясно?

— Ясно…

— Что ж, тогда вот — держи, это аванс…