Южный полюс

Следующий день был отличный – ясно и тихо. Солнце буквально припекало. Мы решили подсушить меховую одежду. В глубине спальных мешков всегда образуется немного инея. Кроме того, воспользовались случаем определить свое место и проверить компасы. Они оказались исправными. Пополнив походный провиант, мы 1 ноября двинулись дальше. На другое утро – густой туман, скверная погода. Возможно, она казалась хуже, чем была после чудесного дня накануне. Когда мы проходили здесь на юг в первый раз, собаки Ханссена провалились в трещину, но это мелочь, а других неприятностей у нас тут не было. Не ждали мы их и на этот раз. Но в этих местах так: чего не ждешь, на то нарвешься. Снег был рыхлый, идти тяжело. Время от времени мы пересекали узкие трещины. Один раз увидели зияющую дыру – совсем недалеко, иначе мы просто не заметили бы ее в таком тумане. Но до 22 километра все шло благополучно. Здесь Ханссен решил пересечь метровую трещину. И надо же: зацепился лыжей за гужики задних собак и упал поперек трещины. Неприятная история. Собаки уже прошли трещину, но сани стояли как раз над ней. Когда Ханссен упал, они сдвинулись так, что малейший толчок мог развернуть их вдоль трещины, а тогда ищи их на дне. Собаки мигом смекнули, что их хозяин и господин сейчас не способен их «причащать». Разве можно упустить такой случай! И вся упряжка, яростно рыча, затеяла такую драку, что шерсть летела клочьями. Естественно, собаки при этом дергали гужики, все больше разворачивая сани боком. И сами они в пылу битвы приближались к краю пропасти. А уж если провалятся – прощай, вся упряжка! Кто-то из нас перепрыгнул через трещину, бросился в гущу собачьей своры и, к счастью, сумел унять драчунов. Одновременно Вистинг бросил Ханссену веревку и оттащил его подальше от трещины. Затем мы все вместе спасли сани. Потом, когда мы тронулись дальше, я подумал: «Интересно, как-то Ханссен себя чувствовал – небось, наслаждался, вися над пропастью и ожидая, что сейчас сорвется вниз! Это как раз в его вкусе!»

Завершив очередной 28-километровый этап, мы разбили лагерь.

От 81° южной широты начали ставить пирамидки через каждые девять километров. На следующий день была отмечена самая низкая температура за весь переход – минус 34,5°. Ветер юго-юго-восточный, не очень сильный, но все же летней погоду трудно было назвать. Мы ввели обычай, который оставался в силе на всем нашем пути к югу, – при постройке пирамидки посередине очередного этапа завтракать. Завтрак этот был не очень плотный, три-четыре овсяные галеты всухомятку – и все. Если кто-то хотел пить, он мог есть галеты со снегом: так сказать, хлеб и вода. В наших родных широтах вряд ли кого-нибудь соблазнишь таким блюдом. Но то родные широты, а здесь, если бы нам предложили еще «хлеба и воды», мы были бы только рады.

В этот день мы пересекли последнюю за много дней трещину, да и то она была всего несколько дюймов шириной. Дальше шла спокойная равнина, словно отлогие длинные волны, которые мы замечали только благодаря тому, что наши пирамидки часто как-то вдруг исчезали из виду. 3 ноября дул свежий южный ветер, сильно мело. Снег тяжелый, но собаки тянули неожиданно хорошо. Температура воздуха, как обычно при южном ветре, поднялась до минус 10°. Несмотря на ветер, путешествовать при такой температуре было одно удовольствие.

На другой день подул легкий норд. Скольжение резко изменилось к лучшему, и собаки то и дело переходили на галоп. По плану в этот день мы должны были бы дойти до склада на 82° южной широты, но густой туман подрывал наши шансы на успех. Под вечер мы одолели положенное число километров, но склада не было видно. Правда, видимость была не ахти какая, от силы метров тридцать. При таких условиях всего разумнее было разбить лагерь и ждать, пока не прояснится.

В четыре утра проглянуло солнце. Мы дали ему прогреть воздух и разогнать туман, а затем – в путь. Утро было дивное. Ослепительно ясное небо, тепло. Могучая равнина, полное безмолвие, сплошная гладь, абсолютная белизна. Хотя нет – там впереди что-то виднеется, нарушая белизну и гладь… Мы дошли до третьей важной точки, крайнего южного форпоста цивилизации. Перед нами был наш последний склад. Мы испытывали невыразимое облегчение и чувствовали себя наполовину победителями. В тумане мы отклонились к западу на пять с половиной километров. Тем не менее, оказалось, что если бы мы вчера продолжали путь, то вышли бы прямо на наши флажки. Вон они выстроились в ряд, и черные лоскутки развевались так гордо, словно ждали похвалы за образцовую службу.

Как и у склада на 81° южной широты, здесь почти не было заметно осадков. Как и там, вокруг склада намело снега на полметра. Очевидно, тут держалась такая же погода. Склад был в точности таким, каким мы его оставили, сани стояли по-прежнему. Даже их не замело. А плотный снежный бугорок послужил отличной площадкой под нашу палатку.