Иван Шуйский

Новое возвышение Магнуса произойдет позднее. Возвращаюсь к сдаче Вендена королем ливонским: после того как «буферный» правитель отдаст себя на милость Ивана IV, горожане и бойцы гарнизона обстреляли русский лагерь, а потом заперлись в замке; во время конфликта с местными немцами русские понесли потери — погибло много стрельцов и дворян, получил ранение воевода В.Л. Салтыков. Это было героическое, но очень легкомысленное решение. В итоге венденский замок обложили со всех сторон, окружили шанцами, пять дней подвергали канонаде и взяли штурмом. Инициаторы сопротивления подорвали себя порохом, с прочими русское командование обошлось весьма неласково; многих пытали и убили. Впрочем, население иных городов, сдавшихся Магнусу, а потом занятых русскими войсками, также стало свидетелем серии казней. Казнили приближенных короля.

Жестокость по отношению к тем, кто защищал свои города, и суровость, проявленная Иваном Васильевичем в «деле Магнуса », настроили местное население неблагожелательно по отношению к новым властям. В дальнейшем переход земельных владений от ливонцев к русским помещикам явно не улучшил отношений. С самого начала Ливонской войны местные жители в большинстве своем находили мало поводов радоваться русскому завоеванию и поддерживать наши армии; теперь они получили еще несколько весомых аргументов в пользу мятежа. Если наш государь хотел навеки закрепить за Россией этой край, наверное, ему стоило подумать о более мягкой и более гибкой политике на присоединенных землях. Вероятно, несколько большая мягкость была уместна и в отношении Магнуса. Да, тот повел себя как авантюрист, пытаясь спекулировать на «русской угрозе». Однако слабый и своевольный союзник все же намного лучше, нежели открытый враг.

Если посмотреть на конфликт с Магнусом с иной точки зрения, более прагматичной, невольно появляется сомнение: а стоило ли этого лукавого, к тому же разозленного унижением человека оставлять на ключевой роли в Центральной Ливонии? Если он столь ненадежен, так почему же получил прощение и вернулся на свой удел?

Похоже, принимая решение по поводу Магнуса, государь Иван Васильевич в большей степени руководствовался не трезвым расчетом, а эмоциями...

В Московском государстве по городам и областям рассылаются царские послания с известиями о приобретении новых земель и городов в Ливонии. Но стратегические итоги масштабного вторжения в Ливонию оказались ничтожными. Пик успехов русского оружия в этой войне был пройден пятнадцатью годами ранее, после взятия Полоцка. Формально в 1577 г. под контролем у московского государя оказалось значительно большая территория, нежели в 1563-м. Но вскоре после того, как русская армия покинет занятые ею земли, неприятель с легкостью отобьет несколько городов. Единственный союзник Московского государства на этом театре военных действий, Магнус, в 1578 г. перейдет на сторону поляков. Вероятно, ему трудно было простить то страшное унижение, которому подверг его Иван Васильевич, и те потери, которые он понес в связи с крахом своей авантюры.

Осенью 1577 г. царь обо всех этих печальных событиях, которые произойдут в ближайшем будущем, знать еще не мог. Он доволен. Он мог бы продолжить завоевания в Ливонии, но там начался голод, а потому следовало скорее выводить армию299. Перед самым возвращением из похода Иван Васильевич устраивает в Вольмаре пир, на котором среди прочих воевод присутствует и князь Шуйский. Иван Петрович сидит у самого государя за столом, на почетном месте300. Это значит: царь ценит воеводу и благоволит ему. Знаком высокой милости станет приглашение Ивана Петровича на празднества в честь женитьбы государя на Марии Нагой осенью 1580 г. Царские свадьбы того времени посещали только те вельможи, кем государь особенно дорожил.

Глава 8. БОЛЬШАЯ ГРОЗА

По окончании большого ливонского похода Шуйский возвращается во Псков, на воеводство301. Здесь он пробудет с осени 1577 г. до начала правления Федора Ивановича (1584—1598 гг.). И здесь его ждет главное дело всей жизни.

Между тем уход большой русской армии из Ливонии дал старт попыткам немцев, поляков и литовцев отвоевать утраченные территории. Шведы также активно включились в эту игру. Наши гарнизоны были не столь сильны, чтобы долго удерживать взятые города и замки перед лицом заведомо превосходящих сил. А собрать новую крупную полевую армию для контрудара было не так-то легко.

Тем не менее весь остаток 1577-го и первую половину 1578 г. вооруженное противостояние в Ливонии идет на равных. Русские то теряют некоторые из преобретенных городов, областей, замков, то отбивают их.

Октябрь 1578 г. положил предел удачам Московского государства в Ливонии. Кесь (Венден) пришлось отдать неприятелю, а при попытке вернуть город русское войско было разгромлено. Неприятель захватил осадную артиллерию. Воеводский корпус понес большие потери. Кое-кто из военачальников, к сожалению, бежал с поля боя.