Иван-Царевич

- Что ж ты не ушел от него? Ведь ты резвей его коня бегаешь.

- Он одного везет, а я двоих,- отвечал Сивка.

- Вдобавок он своего коня плеткой нахлестывает,- тихо вставила Марья Моревна. Иван обжег ее взглядом.

- Я - не он,- прошептал тихо, чтобы конь не услышал,- и друга своего бить не стану, когда он за меня голову кладет.

- Думает, что кладет,- возразила она.- Зови его хоть другом, хоть братом, однако ж конники не токмо за ради лиходейства плетки да шпоры носят.

Иван-царевич хотел сказать слова, в коих после покаялся б, но тут конь его прыгнул в сторону, едва седоков не скинув.

В тот же миг просвистала сабля возле Ивановой шеи.

Кощей Бессмертный покачнулся в седле, едва удержался от силы нанесенного удара, что миновал цель только благодаря тому, что Иванов конь без посыла вбок дернулся. Занес он опять саблю свою кривую, да не поспел ударить - Иванова сабля прямо в грудь ему вошла.

Кашлянул Кощей - и выскочила сабля из груди без единого кровавого пятнышка. Кашлянул другой раз - и рана глубокая вмиг заросла. Потом ухмыльнулся в лицо Ивану, размахивая мечом у него перед глазами и черной завистью завидуя лицу этому, морщинами не изборожденному, глазам этим, от времени не потускневшим, злобою не налитым.

С острой сабли искры сыпались, и гудела она, ровно колокол церковный, возвещающий муки адовы. У Ивана силы иссякли, да и уклоняться от ударов нельзя, ведь впереди Марья Моревна сидит, а под ним верный конь, пригнись он, ненароком подставит под удар тех, без кого жизни своей не мыслит.

И вдруг раздался страшный треск, будто земля раскололась,- это ударил Сивка в нее копытами, и хоть Кощей мчался во весь опор, но понемногу стал отставать, покуда не стал мелкой черной точкою средь пыли, поднятой Сивкиными копытами. Затем треск повторился, и Кощей вовсе пропал. Поглядел Иван-царевич назад, потом вперед и только тогда понял, в чем дело, как увидал поводья в руках жены. Выхватил он поводья и, еще б чуток, отходил ими свою разлюбезную, как она Сивку отходила.

Марья Моревна не испугалась, не осердилась, лишь глянула на него в упор.

- Делай, что задумал. Я своим битьем и тебе, и коню твоему уж все доказала. А ты своим докажешь, что жив еще.

Не повисни над ними угроза от сабли турецкой, сошел бы Иван с коня и вразумил бы умницу жену словами доходчивыми. Но Кощей был где-то там, не прекращал погони, а если и поотстал, так в том заслуга не чья-нибудь, а Марьи Моревны. Опустил он поводья, употребив их по прямому назначенью.

Но этого оказалось недостаточно. Сивка опять сбавил шаг, и вскоре донесся до них грохот копыт. Послал Иван Кощею сердечное проклятье и снова схватился за саблю. Острие затупилось - жаль, без толку. Но делать нечего, иного оружья нет у него, кроме резвых мыслей, ум пронизывающих.

- Надо его остановить иль хоть задержать,- процедил он сквозь зубы.- Знать бы - как.

Сивка, поспешавший споро, как может конь без подбадриванья плетки, повернул к нему угольно-черную морду.

- Из царства Кощеева я тебя вывез. Здесь ты на русской земле, а дома и стены помогают. Схватки тебе не избежать, но об этом помни и место себе такое выбирай, чтоб тебе выгодно было, а ему нет.

- Об том я позабочусь,- встряла Марья Моревна.- Я эту науку от отца своего постигла, а значит, мне равных во всем свете нету.

Положила она руку на повод, и конь тотчас замедлил бег, чтоб ей было способнее озирать окрестности. Степную полосу они миновали, теперь пошли холмы да перелески.

- Вон там.

Место, что она указала, оказалось лощинкою, дождями намытой. Но со всех сторон обступал ее колючий кустарник, будто бы кто нарочно его насадил для прикрытия.

- И как я не догадалась лук из терема захватить! - посетовала Марья Моревна.- Для стрелка в засаде лучше места не сыскать.

Иван покачал головой. Коли уж меч отравленный ничем Кощею повредить не мог, то обыкновенная стрела и подавно.

- Я было подумал,- ответил он, помогая жене спешиться,- но времени решил попусту не тратить ни на стрелы, ни на мечи, ни на отраву.

- Но ведь тогда он сотворит с тобою то, что прежде сотворил! - воскликнула Марья Моревна.- На куски разрубит, вновь меня вдовою сделает, а уж этого я, Ванюша, в другой раз не снесу.- Она прислушалась к отдаленному топоту копыт.Сядем-ка снова в седло да скорей к нашему терему. Единственная надежа - книги мои.

- Нет, голубушка. Кощею того и надобно, чтоб я от него бегал. Надоело мне по его указке жить.

Поглядела на мужа Марья Моревна, и страх на лице ее сменился проблеском надежды. Мало того - она даже усмехнулась.

- Сдается мне, давно ты не по его указке живешь. Говори, что надумал, Иван-царевич!

Он наклонился с седла и крепко поцеловал Марью Моревну в губы.

- Это раз. Остальное сама увидишь.- Он указал мечом на другую лощинку, чуть подалее.- Вон туда ступай, а то ведь и мне тебя терять неохота.