Иван Тургенев и евреи

Многоуважаемый Алексей Сергеевич,

только сегодня удосужился я, чтобы написать Вам это неприятное письмо. Мне полегчает, если я Вам напишу откровенно, что меня продолжает возмущать вот уже несколько дней. Как Вы могли допустить в Вашей газете такой бред сумасшедшего, как статья «Жителя» против Антокольского?! Антокольский – уже давно установившаяся репутация, европейское, всесветное имя, один из самых лучших, даже, отбросив скромность, лучший теперь скульптор… Да что говорить про это – Вам все известно. При Вашей чуткости, талантливости, отзывчивости ко всему хорошему Вы не можете этого не признавать. Против критики я ничего не имею. Критика возможна даже над Сикстинской мадонной. Отчего же не критиковать Антакольского – сколько угодно.

Я с Вами готов говорить о многом, что меня не удовлетворяет в его некоторых вещах. Боже сохрани меня от невежества защищать непогрешимость репутаций

… Но, если пьяный из кабака начнет ругаться, лично, бестолково, неприлично, разве Вы станете его слушать?! Разве потерявший рассудок человек может требовать слова? и с такой всероссийской кафедры, как «Новое время»! На Вас лежит ответственность.

Вы же не можете не видеть, что «Житель» Ваш – совершенный профан в искусстве, и, сколько бы он ни нанизывал имен европейских скульпторов, пиша их фамилии иностранными литерами, он не может замаскировать этим своего невежества в этом предмете, и я уверен, – Вы это видите и чувствуете очень хорошо и – допускаете на страницы!

Ну кто же после этого станет верить Вашей критике искусства?! «Житель» произвел жалкое, гадкое впечатление. Эта взбесившаяся шавка, выпачканная вся в собственной гадкой пене, бросается на колоссальную статую Ермака и на бронзовое изваяние Христа; в поту, во прахе прыгает эта куцая гадина на вековечные изваяния, в кровь разбивает себе бешеную пасть и корчится от злости; визжит от бессилия укусить несокрушимое, вечное…

Пишу Вам это потому, что я Вас люблю и глубоко уважаю, Ваш всегдашний читатель и почитатель, и мне больно, когда Вы допускаете такие промахи. Ваша репутация слишком колоссальна, чтобы пачкаться в г<овне> «Жителя». Ваша газета имеет всесветное значение, чтобы быть без самоуважения.

Ваш преданный И. Репин

Не подумайте, что я делаюсь старой брюзгой и не выношу никакой правдивой резкости. Совсем нет. Талантливые строки Буренина я читаю с восхищением: там масса ума, едкости, остроумия и всегда почти знание предмета. А ведь «Житель» – это бездарность, посредственность и, главное, невежа в предмете искусства [РЕПИН].