Иван Тургенев

И действительно, под жесткой властью Николая I страна, подавленная террором, замерла. Казалось, время остановилось. Роптали, но терпели. Белинский учил своих юных друзей видеть жестокость автократии в политике. «Если бы нас спросили, – писал он, – в чем состоит существенная заслуга новой литературной школы, – мы отвечали бы: в том <<…>> что от высших идеалов человеческой природы и жизни она обратилась к так называемой „толпе“, исключительно избрала ее своим героем, изучает ее с глубоким вниманием и знакомит ее с нею же самою». (В.Г. Белинский. «Русская литература в 1845 году».) Следовательно, чем больше исключительных героев, тем больше обычных людей; чем больше грандиозных декораций, тем больше деталей обыденной жизни; чем более радужны мечты, тем более жестока действительность. В повести «Андрей Колосов» Тургенев порвал с романтическим идеализмом, с которого началось его творчество, чтобы описать хорошо знакомую студенческую среду. Таким образом, от элегических сюжетов он перешел к изучению нравов, и Белинский был признателен ему за обращение к его теории. «Я несколько сблизился с Тургеневым, – писал он Боткину. – Это человек необыкновенно умный, да и вообще хороший человек. Беседы и споры с ним отводили мне душу. <<…>> Вообще Русь он понимает. Во всех его суждениях виден характер и действительность». (Письмо от 31 марта 1843 года.)

Вне всякого сомнения, под влиянием Белинского Тургенев решил неожиданно подать в отставку в Министерстве внутренних дел. Он не хотел больше заниматься папками и расписаниями. Только полная свобода действительно может, думал он, позволить ему стать настоящим писателем. Мать была в отчаянии. Порадовавшись первым успехам сына, она стала бояться, как бы он не увлекся излишне жизнью богемы. «Какая тебе охота быть писателем? – спрашивала она его. – Дворянское ли это дело? По-моему, ecrivain ou gratte-papier с est tout un[9]

, тот и другой за деньги бумагу марают. Дворянин должен служить и составить себе карьеру и имя службой, а не бумагомаранием». (В.Н. Житова. «Воспоминания».) Так как он не желал быть чиновником, она уменьшала содержание, которое отправляла ему ежемесячно. Временами, по словам Анненкова, у него едва хватало денег, чтобы оплатить обед. Тем не менее он продолжал посещать театр, но покупал теперь билеты на галерку. Когда певица и ее супруг уехали из Петербурга, он решил следовать за ними в Париж. 30 апреля 1845 года возмущенная Варвара Петровна писала своей подруге: «Пять дней тому назад Иван уехал отсюда с итальянцами. Он собирается отправиться за границу с ними и из-за них».

Во Франции Тургенев с первого взгляда был покорен красотой пейзажей и непринужденностью ее жителей. Виардо жили в замке городка Куртавнель, недалеко от Розе, в департаменте Сены-и-Марны, в шестидесяти километрах от Парижа. Тургенев гостил у них несколько дней. Он не мог надышаться счастьем. Он жил под одной крышей с любимой, дышал воздухом ее дома, слушал, как она мелодичным голосом пела по вечерам. Он стал близким другом ее мужа. Затем, опасаясь, видимо, наскучить и одному и другому своим излишне длительным присутствием, он отправился на юг Франции к Пиренеям.

Вернувшись в Петербург в середине ноября 1845 года, он часто мысленно возвращался к счастливым часам, проведенным в Куртавнеле. Он грустил, вспоминая листву парка, нежный свет Иль-де-Франс и образ Полины, стоявшей у фортепиано и певшей по вечерам для друзей. Он часто писал ей, чтобы поделиться трогательными воспоминаниями, которые хранил в памяти от пребывания в деревне, и просил не забывать его: «Я читаю все статьи прусских газет, которые вас касаются, прошу вас этому верить, и я был бы очень счастлив, очень доволен вашим триумфом в „Норме“. <<…>> Боже мой, как я был бы счастлив послушать вас этой зимой!..» (Письмо от 8 (20) ноября 1846 года.) Чтобы забыться вдали от «несравненной», он много работал. Писал стихотворения, статьи, повести, переводил. Кроме того, дал согласие постоянно сотрудничать в «Современнике».

Приблизительно в это время Тургенев познакомился с Достоевским, первый роман которого «Бедные люди» восторженно приветствовал Белинский. Этот человек не понравился ему. Он показался ему вычурным, неловким, нелепым. Достоевский же думал иначе: «Тургенев влюбился в меня, – писал он брату. – Поэт, талант, аристократ, красавец, богач, умен, образован… – я не знаю, в чем природа отказала ему?»

Спустя некоторое время Тургенев и Некрасов написали вместе желчную эпиграмму на молодого, тщеславного и легковерного собрата:

Рыцарь горестной фигуры!Достоевский, юный пыщ;

На носу литературыТы вскочил, как яркий прыщ.