ИВЦ: жаркое лето 81-го

– Могу назвать номер телефона, позвони. Будешь записывать? Только живее, у меня сейчас оперативка начинается.

– Ладно, успеется! Иди, работай!

– А ты проспись…

С улыбкой на лице и в прекрасном расположении духа Давиденко появился в кабинете начальника, где уже собрались руководители подразделений и слегка помятый Голевский.

Оперативка прошла быстро и без конфликтов. Задание на выходные бюро решения задач, БРЗ, а проще операторы ЭВМ выполнили. Техника тоже не подвела. Массивы перфокарт с полетными программами были отправлены на полигон без задержки.

– Схожу в первый отдел на полчаса, – предупредил секретаря Давиденко.

– Почту смотреть будете?

– Когда вернусь. Оставьте у меня на столе.

Ему нужно было в филиал первого отдела ТО, технологического отделения. План технического перевооружения и повышения эффективности предприятия на год и пятилетку, короче его называли план новой техники, находился там.

В комнате с зарешеченными окнами у окошка стояло несколько человек. Сотрудники получали свои портфели с секретными документами в обмен на пропуск. Несколько письменных столов в два ряда предназначались для тех сотрудников, которые не имели портфеля или не хотели брать документ надолго.

Подошла очередь. Виталий вручил пропуск и назвал документ. Сотрудница проверила в учетной карточке полномочия. Фамилия Давиденко должна быть в списке сотрудников, которым разрешалась работа с документом. В карточке каждый раз делалась отметка о выдаче документа. Виталий расписался и сел за рабочий стол у окна. Солнце сюда еще не заглянуло, было светло и прохладно. Кто-то догадался приоткрыть окно.

Виталий видел документ в декабре, сразу, как только он поступил из министерства, потом еще несколько раз, когда писал проект письма заместителю министра от имени директора, поэтому быстро нашел раздел АСУ.

Алешкин не обманул. По всем пунктам плана в первом квартале стояла отметка о выполнении со знакомой подписью Бриля. Виталий поискал в деле отчет ИВЦ за первый квартал. Его не было. Обычно Бриль для перестраховки заставлял писать и визировать такой отчет Давиденко.

Скверно! До этого момента у Виталия была слабая надежда, что Алешкин говорил наобум или блефовал.

Давиденко вернулся к себе, перед тем показался в приемной, чтобы секретарь и работники планово-диспетчерской группы знали, что он на месте.

Тотчас зазвонил телефон. Зам директора по общим вопросам Соболевский спросил:

– Виталий, здравствуй! А где Бриль?

– В Крыму по ветеранским делам.

– Все с немцами воюет. Выручай, отправляю гонца в командировку, а у меня сухо. Нужно два листа.

Два листа означало на местном наречии два литра спирта. Сколько бы ни было материалов на складе, даже зам директора должен был списать его через подразделение и по утвержденным нормам.

– Пусть гонец приходит, вопрос решим.

– Добро! Посылаю…

Давиденко спустился в машинный зал и разыскал начальника бюро технического обслуживания:

– Алла Михайловна, сейчас придет человек от Соболевского. Налейте ему два литра спирта.

– Сколько можно?! Скоро профилактику делать нечем будет. Он присылает каждый день.

– В сейфе у Бриля есть «аварийный запас». До конца месяца осталась неделя, нам вполне хватит. В конце дня подойдете ко мне, дам вам ключ.

– Знаю я про запас, сама туда наливаю.

– Тогда в чем вопрос. Вы ведете учет, сколько мы выдали людям Соболевского в текущем месяце?

– Веду, конечно.

– Они перебрали негласный лимит?

– Пока нет, но близко.

– Вы же знаете, как утверждаются нормы расхода. Завтра Соболевский переговорит с главным технологом, и нам зарежут нормативы, в которых немало «мертвых машинных душ». Что заберет у нас, отдадут другому подразделению. Нам останутся только плохие отношения со службой снабжения. Не будем вмешиваться в эту не нами затеянную игру, пока она не мешает выполнять наши профессиональные обязанности.

– Да я так, поплакалась от вредности.

Мертвые машинные души – оборудование, которое используется редко – несколько часов в месяц, но при расчете потребности в материалах на техническое обслуживание считается работающим круглые сутки.

Алла Шутко на самом деле была настоящим «бойцом технического фронта». Худая, невысокого роста, можно сказать миниатюрная, подвижная как мышка, с темными блестящими как у мышки глазками, на самом деле имела волю и настойчивость, которых бы хватило на двух мужиков. Она пришла в отдел молодым специалистом после института радиоэлектроники. Пока другие работники БТО после утренней профилактики ЭВМ слонялись по углам, она штудировала функциональные и электрические схемы оборудования. Спустя два года находила и устраняла поломки, что называется, с закрытыми глазами. Вскоре ее назначили начальником машины, а недавно начальником бюро. Прежний начальник ушел во вновь созданный отдел КБ. Многие считали, что это был вынужденный шаг: он освободил место своей ученице, которая оказалась на редкость способной и превзошла учителя не только в технических знаниях, но и в административно-волевых качествах.