ИВЦ: жаркое лето 81-го

Жена Долгих Людмила была тоже программистом и работала в том же бюро. Столы супругов стояли напротив. Конечно, он в разработку не перешел. Эта пара все годы демонстрировала стабильное качество и соблюдение сроков сдачи программ в эксплуатацию.

В конце июля Бриль и Ковтенко одновременно ушли в отпуск. Случай был нетипичный. Неписанное правило на предприятии требовало, чтобы перекрытие отпуска у начальника и одного из замов было не больше недели, а если зам один, то перекрытия вообще не было. Сначала Давиденко недоумевал, с чего бы это. Потом догадался. Это был тест на выживание. Расчет аванса и заработной платы были критическими работами. Срыв сроков выдачи документов в бухгалтерию больше чем на сутки означал скандал масштаба предприятия, которым будут заниматься профком (нарушение коллективного договора), партком (политическая акция) и руководство (неспособность организовать работу).

В последнюю пятницу перед отпуском Ковтенко объявил, что согласно традиции уход в отпуск нужно «обмыть». От похода в кафе по июльской жаре он отказался. После посещения гастронома расположились на лавке в дебрях лесопарка на восточном склоне оврага. Пейзаж был изумительный. Солнце уже скрылось за редкой березовой рощей на западном склоне. Белые стволы оттенялись молодой травой, а верхушки берез отливали золотом. Тишина нарушалась только щебетанием птиц.

Виталий заказал себе массандровское сухое вино, Бриль и Ковтенко предпочли «Московскую».

Ковтенко пользовался успехом у женщин, любил сальные анекдоты, поэтому разговор вскоре повернул в известное русло.

– Свежий анекдот про нас. Сейчас модно начальству дисплеи устанавливать. Поставили директору, а ящик ничего не показывает. Директор позвонил начальнику ИВЦ. Тот обещал прислать программистку. Программистка заходит в приемную, а секретарша к ней: «Вы зачем?». «Так я с АСУ» – отвечает программистка. «Я тоже сосу, но не в рабочее же время!»

Бриль загоготал довольный, Виталий невольно улыбнулся – для репертуара Ковтенко анекдот был достаточно остроумным.

– В отделе сто двадцать баб, а переспать почти не с кем, – продолжил любимую тему Ковтенко.

У него была жена, врач, и почти взрослая дочь.

– Тут ты не прав, – ответил Бриль. – Одна Корниенко чего стоит.

– Боюсь с ней связываться. Наладчики, что сдавали «Мински» в эксплуатацию, придумали ей кличку «швейная машинка».

– Тараторит она как пулемет, это точно, – подержал Бриль.

– Если бы только это! Она в постели такое выделывает. Зато другая, не буду называть, и так догадаетесь, корчит из себя недотрогу. Не замужем в двадцать девять лет и хранит невинность. Это же надо, симпатичная с лица и фигура ладная. Рассказал ей анекдот: «Приходит парень к девушке домой. А дома только ее дед. Спрашивает парня: зачем она тебе? Пришел палку поставить, – отвечает парень. Так поставь ее в прихожей в уголок, – советует дед». Анекдот-то с бородой, а она говорит: «Не понимаю, что здесь смешного. Ну, принес парень палку…».

Бриль громко засмеялся:

– Я понял о ком речь, – продолжил Бриль – Возможно, она прожила в изолированной среде. Женщины вообще очень разные. Недавно одна каждую неделю свидания мне назначала, в любви объяснялась, а погибла с любовником в автокатастрофе.

Виталий тоже догадался о ком речь.

– Одно другому не мешает, – глубокомысленно заметил Ковтенко. – Давайте лучше еще по единой выпьем.

Ковтенко и Бриль допили бутылку водки и принялись за вино.

– Нужно помочь, Виталию, – объявил Ковтенко, – а то он с таким темпом оставит ценный продукт какому-нибудь бродяге. И отмалчивается при этом. А в тихом болоте черти водятся. Небось уже присмотрел себе программисточку. Есть, есть там у него персики в самом соку…

– Меня вполне устраивает семейная жизнь, – счел нужным ответить Виталий.

– Семейная жизнь одно, а личная другое! Ты только не признавайся в женском коллективе, что верен жене. Уважать перестанут!

– Так я же нанимался техническим руководителем, а не быком производителем в колхозное стадо, – отшутился Виталий.

– Глубоко ошибочное мнение, – продолжил тему Ковтенко. – Человек – животное стадное, а женщина человек не вполне, признает только авторитет сильного самца.

– За такие слова, Петр Федосеевич, феминистки бы тебя распяли, – заметил Виталий.

– Не напоминай мне об этих исчадиях с женскими половыми признаками, правда, не всегда достаточно развитыми. По мне, так нимфоманка Корниенко выше их всех.

– Ну да! Мужское право власти признает безоговорочно, готова молиться на мужика, как на икону.

– Идеальная женщина! Только не везет ей с мужиками…