ИВЦ: жаркое лето 81-го

Давиденко был сторонником второго варианта, так как был уверен, что дисководы выбить удастся. КБ готовило предложения под новый заказ для включения в постановление ВПК. Референт Главного конструктора Гареев согласился, что потребности завода также должны быть учтены. Давиденко стал членом комиссии по подготовке обоснования. И все же он согласился на первый, менее рискованный вариант. А главное, первый вариант мог быть безболезненно модифицирован во второй путем дополнения модели данных и незначительной доработки программ. Он видел, как загорелись глаза у всех разработчиков и программистов после ознакомления с приказом. Новая система и новая технология проектирования: библиотека разработки, структурное программирование, интерактивная отладка, ежедневная сборка и компиляция проекта для тестирования. Работа технического совета, трехлетнее непрерывное обучение и информационное обслуживание привели к накоплению творческой энергии в коллективе. Новый проект давал ей выход. Не стоило в этой ситуации навязывать свои предпочтения.

Однако рабочие планы Бриль не утвердил, а назначил комиссию партбюро, которая должна была подготовить открытое партийное собрание ИВЦ по вопросу самоуправства Давиденко. В комиссию вошли три члена партийной организации: электромеханики Шишков и Рябовол и оператор подготовки данных Куница. Выбор был странным, хотя и объяснимым. Они были рабочими и наиболее зависимыми от Голевского, а значит и Бриля. Никто из них не имел высшего образования и знаний в области проектирования АСУ.

Шишков – человек степенный и в возрасте. Он возглавлял комиссию и задал соответственный тон работе. Давиденко рассказал историю появления приказа, показал графики загрузки ЭВМ, те же что показывал директору, порекомендовал сходить в канцелярию и убедиться, что на подлиннике приказа стоит виза Бриля.

Последнее сообщение сильно развеселило членов комиссии. Шишков не удержался от замечания:

– Узнаю стиль работы Анатолия Петровича! Передумал почему-то, а валит на другого. Не пойму, что его не устраивает. И ежу понятно, что с разработкой на «Минске» нужно завязывать. Виталий Семенович, что вы по этому поводу думаете?

– Могу предполагать только одно: ему не хочется ехать в Москву улаживать этот вопрос. С самого первого разговора на эту тему я предлагал свои услуги. Готов хоть завтра ехать и добиваться корректировки плана. Но и это его не устраивает. Как же, первое лицо прячется за зама.

– Ему не впервой. Десять лет с ним работаю, – подвел итог Шишков.

На открытом партийном собрании Бриля никто не поддержал. Конечно, были такие, что просто отмолчались. Давиденко мог ожидать неприятностей от Рябовола, с которым три года назад был конфликт из-за неработающих «бармолеев». Но Рябовол оказался человеком не злопамятным, а возможно действительно понял свою вину: не стоило ему подыгрывать Ковтенко.

Бриль, чтобы спасти лицо, потребовал включить в решение собрания поручение Давиденко откорректировать план в министерстве.

Виталий по зрелому размышлению пришел к выводу, что затея с собранием не самодурство или недомыслие, а очень умный ход. Если вчитаться в решение, то при желании можно сделать вывод что машины перегружены опять же из-за КОБОЛ. А кто настоял на его использовании? Давиденко! Так он и должен ехать в Москву. Партсобрание выше начальника отдела, он обязан подчиниться его решению. После собрания положение стало иным. Начальник не прячется за спиной зама, а партсобрание по справедливости поручает исправить ситуацию тому, по чей вине она возникла. Если о решении партсобрания сообщить директору, то он не удивится, почему в министерство с его поручительным письмом едет зам, а не первое лицо.

В «Агате» и министерстве не удивились. Бриль им сообщил, что партийное собрание дало соответствующее поручение Давиденко. Виталию не пришлось объяснять, почему приехал он, а не Бриль. Впрочем, на уровнях выше кураторов никто не спрашивал должность. Главный инженер института «Агат» его хорошо запомнил еще с первой конференции, наслышан был о недавней успешной сдаче первой очереди, поэтому не ограничился дежурной согласующей подписью, а позвонил в министерство куратору и начальнику отдела АСУ.

На следующий день после обеда Давиденко уже сидел на стуле в скромной приемной зам министра, в ожидании, когда тот освободится. Зам министра, в ведении которого были работы по АСУ, был в возрасте семидесяти лет, но выглядел старше и получил эту придуманную для него должность за многолетнюю работу в отрасли и большие заслуги.

Наконец, секретарь кивнула и Виталий вошел. Зам министра ответил на приветствие и указал на стул рядом с собой, так как приставной столик был завален бумагами. Он попросил подождать несколько минут.

Давиденко огляделся. Кабинет был, пожалуй, даже меньше, чем у начальников отделов. Стол для совещаний отсутствовал. Несколько шкафов с книгами, плакаты на гвозде забитом прямо в стену и все.