Из боя в бой

Итак, три главные магистральные черты характеризуют нынешний литературный сезон в Париже: бесспорное усиление удельного веса политического романа, тематика которого увлекает все большее число видных писателей, сознающих свою гражданскую ответственность перед лицом возросшей международной и социальной напряженности; дальнейшее развитие и углубление социального романа и романа нравов, берущих свое начало в богатейшем классическом наследии и творчески развивающих его; неустанное экспериментирование и поиск новых литературных форм. Не будем спешить с выводами — жизнь покажет, какие из экспериментов окажутся жизнеспособными и какие отомрут, как сухие ветви. Во всяком случае и ныне, как это бывало в прошлом, со всей очевидностью подтверждается, что любой творческий эксперимент только тогда имеет шансы на успех, когда форма неотделима от содержания, а содержание уходит своими корнями в жизнь.

Но как бы то ни было, итоги этого сезона подтверждают, что, как ни трудны подчас условия, в которых приходится работать писателям (и наиболее убедительный пример тому грустная история Клэр Эчерелли, подарившей читателю отличный социальный роман «Элиза, или Настоящая жизнь»), французская литература живет и успешно развивается. Н я никак не могу согласиться с Эрве Базэном, будто это «плоский сезон». В конце концов он сам блистательно опроверг это утверждение своим великолепным романом «Супружеская жизнь». А книги Луи Арагона, Робера Мерля, Мишеля Батая, Эрика Вестфаля, Филиппа Лабро и многих, многих других! Право же, многие наши писатели могли бы кое — чему поучиться у своих французских коллег, которые трудолюбиво, без многолетних пауз творят книгу за книгой, откликаясь на все, что их волнует!

Смело реагируя на злобу дня, мужественно ставя острые вопросы современного общества, лучшие французские писатели делают свое дело, выполняя свой долг перед народом. И читатель платит им за это своей признательностью.

P. S. Если уж говорить о «плоском сезоне», то таким, на мой взгляд, явился литературный сезон 1969 года. Как писал, подводя его итоги, академик Пьер — Анри Симон 27 декабря, литература этого года «напоминает такой Урожай виноградника, когда количество гроздьев чрезмерно, но качество их посредственно, причем не хватает лучших сортов». Положение усугубилось тем, что большинство членов жюри ведущих премий — Гонкуровской и Фемина — решили на сей раз проявить свои, весьма симптоматичные политические симпатии и антипатии, поставив их выше профессионального долга.

Гонкуровская премия была присуждена ловкому н удачливому литератору Фелисьену Марсо, который набил себе руку на сочинении ходких пьес. Но он не чуждается и прозы. На сей раз он написал роман, озаглавленный странным словечком «Creezy»; из текста можно понять, что это сокращенное на английский лад имя героини романа, которую зовут Кристина; но тут есть и двусмысленный намек — в английском языке есть слово «crazy», которое произносится почти так же, оно означает «безумец», «безумная» либо попросту «чудак» или «чудачка»; это довольно вульгарная история любовной интрижки депутата парламента с модной манекенщицей, заканчивающаяся трагически для последней.

Почему же роман Марсо был оценен столь высоко? На этот вопрос ответила газета «Юманите — диманш», напомнившая, что подлинное имя писателя — Луи Каррет, что он не француз, а бельгиец, что в Бельгии он был в свое время присужден к пятнадцати годам каторжных работ за сотрудничество с гитлеровцами и что он бежал оттуда в Париж, где и встал на писательскую стезю. Присуждение высшей литературной премии этому человеку за его посредственный роман носило столь скандальный характер, что три члена жюри в знак протеста подали в отставку.

Еще более скандальным было присуждение премии Фемина ренегату Испанской компартии Хорхе Семпрэну, который все более специализируется на антиреволюционной и антисоветской тематике. Его роман «Вторая смерть Рамона Меркадеро», как иронически написал в «Нувель литтерэр» писатель Франсуа Нурисье, «принадлежит к семейству метафизических шпионских произведений вроде романа Джона Ле Карре «Шпион, который пришел с холода»». Но суть дела отнюдь не в жанре, облюбованном этим ренегатом, — его роман, который, кстати сказать, написан просто плохо, что признают даже друзья Семпрэна из «Фигаро», — это грязная антисоветская и антикоммунистическая стряпня.

Вызвал удивление читателей и выбор жюри премии Медичи — оно избрало роман молодой преподаватель ницы английского языка Элен Сиксус под названием «Внутри». Его тема — уход в себя, в тот мир, который живет «внутри» человека. Как отметил академик Пьер-Анри Симон, «Элен Сиксус — быть может, мистик, ищущий бога или же нечто, что должно прийти на смену богу. Но внутри, как и вовне, она обнаруживает, что смерть всегда присутствует, и кончает свой роман обращенным к ней троекратным восклицанием: «Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!»»