Из единой любви к Отечеству

Как и во время Отечественной войны, Сеславину поручалось сообщение между армиями, захват важных оборонительных пунктов и дорог; как прежде, он находился в передовых отрядах и своими донесениями способствовал успешному движению союзных войск. Он участвовал в многочисленных кавалерийских стычках, в сражениях при Бриенне, Ла-Ротьере, Арси-сюр-Об.

В отдельных случаях Наполеон еще одерживал победы, благодаря топтанию на месте и грубым ошибкам прусского фельдмаршала Блюхера и командующего австрийской армией князя Шварценберга. Они никак не могли отвыкнуть от робости перед былым могуществом Наполеона.

После боя при Арси, где благодаря упорству и самоотверженности русских солдат французы отступили с большими потерями, император Александр, схватившись за голову холеной рукой, сокрушенно воскликнул:

- Эти австрийцы сделали мне много седых волос!

Стоявший позади Ермолов поморщился: царская тирада походила на перевод с немецкого.

В штабе союзных армий шли споры - брать ли прежде Париж и требовать капитуляции или преследовать Наполеона и добиться его низложения. Стороны никак не могли прийти к согласию.

А Сеславин с отрядом кавалерии и конной артиллерии рассеила французов по берегам Орлеанского канала, соединявшего Сев с Луарой, потопил грузовые суда и взорвал шлюзы. Захватив канал, Сеславин пресек сообщение между частями французской армии и лишил Париж подвоза продовольствия. Он хотел поставить столицу наполеоновской империи в безвыходное положение и заставить французское командование пойти на капитуляцию. По его сведениям, во французских высших кругах назревало недовольство Наполеоном, да и парижане казались склонными избавиться от него. Обыватели и дельцы всегда надеются на сохранение своего благополучия при смене правительства.

Сеславин считал, что любезничать с врагом, если он не сдается, нет оснований, ему было жаль крови русских солдат. Заблокировав Орлеанский канал, Сеславин послал письмо государю с подробным изложением своего плана.

Письмо Сеславина императору передал барон Толь. При этом присутствовали два австрийских генерала, Барклай-де-Толли, сменивший на посту главнокомандующего русской армии графа Витгенштейна, Ермолов и Дибич.

- Это очень важная депеша, - сказал Александр и стал читать про себя донесение партизана. Усмехнувшись, он поднялся с раскладного кресла, медленно прошелся. Все почтительно следили за ним. Ермолов неожиданно заметил, что несмотря на походные условия, Александр располнел: фалды его мундира распирало, как у переодетой женщины.

Император пересказал содержание пакета по-немецки. "О, о!" воскликнули с кислым видом австрийские генералы. Им совсем не улыбалось бесспорное первенство русских при капитуляции Франции.

- Наш Сеславин молодец и герой, но... Париж - столица мира, и к тому же... - Император будто в раздумье, склонил голову, выставив заметно ползущую со лба лысину, и произнес: - Я веду войну с Наполеоном, а не с французами, и потому приказываю восстановить шлюзы на Орлеанском канале.

Получив ответ, Сеславин понял, что царь счел наилучшим предстать перед европейскими дворами в образе кроткого монарха, исполненного христианских добродетелей.

Но Наполеон не желал капитулировать. Бои продолжались, тысячи русских солдат гибли на полях Франции.

13 марта произошло кавалерийское сражение с корпусами маршалов Мармона и Мортье при Ла-Фер-Шампенуазе. Сражение длилось с переменным успехом. Сеславин бился вместе со своими гусарами, врезавшись в каре бешено сопротивлявшихся французов.

Не выдержав натиска, наполеоновская конница обратилась в паническое бегство, за ними побежали и пехотные колонны. Гусары преследовали врагов.

Военные историки того времени писали, что сражение при Фер-Шампенуазе, во всяком случае в моральном отношении, решило участь Парижа. Французы потеряли 11 тысяч человек и 75 орудий, 3 тысячи сдались в плен.

* * *

19 марта 1814 года русские войска вступили в Париж. Маршируя по улицам французской столицы, солдаты говорили: "Пришлось батюшке Парижу поплатиться за матушку Москву". 25 марта Наполеон подписал отречение от престола и выехал на остров Эльбу.

Под стенами Парижа и закончился боевой путь Сеславина. Около десяти лет он находился в действующей армии; за последние три года почти не было сражения, в котором он не участвовал бы и не отличился.

Денис Давыдов писал о Сеславине: "К военным качествам Фигнера он присоединял строжайшую нравственность и изящное благородство чувств и мыслей. В личной же храбрости не подлежит никакому сомнению! Он - Ахилл, а тот - Улисс". Фигнер представлялся Давыдову не всегда безупречным с нравственной стороны, и потому отождествляется с хитроумным Одиссеем. Многие современники, отдавая должное храбрости и боевым достоинствам Фигнера, упрекали его за жестокость к пленным французам. Но Сеславин, не уступая Фигнеру в дерзкой предприимчивости и неукротимой энергии, в обращении с пленными был всегда снисходителен, даже мягок, несмотря на то что французы расстреливали партизан, если они попадались им в руки.