Из гусеницы — в бабочку, или Путь к себе (версия 2009)

Вы можете сказать, что всё это ерунда. Или вы можете сказать: «Ну да, вообще-то что-то в этом есть, но на самом деле есть и другие вещи, зачем он так всё сгустил? Ну есть у меня стереотипы, могу я что-то посмотреть, и даже буду, это довольно забавно, но не всё же время этим заниматься. Есть же у меня что-то другое». Что вы сейчас думаете об этом?

Тот, кто видит в другом себя, но не хочет принять себя в себе, начинает воевать против того образа себя, который он видит. Именно так происходят конфликты, войны. Человек не хочет видеть что-то в себе, тогда он видит это в другом, не хочет этого принимать и идет на него с оружием.

«Как же избавиться от этого?», — захотите узнать вы.

Вопрос: «Как?» — это вопрос ума, которому очень непривычно жить с целостным пониманием. Но единственное, что может привести человека к истинному себе, — это ясное видение своей стереотипности. Как тяжело даже допустить до себя это. Возникает эмоциональный надрыв. Куда бежать? Что делать? Как?

А какие вопросы возникли у вас сейчас?

Определение вместо понимания

Сможем ли мы лучше понять друг друга, если будем давать определение всему, о чём говорим?

К примеру, в определенном возрасте у каждого, наверное, возникал вопрос: Что такое любовь? Предположим, вы много слышали об этом. Но скажем, вы тогда еще не знали что это такое, так сказать, в натуре. Чтобы лучше разобраться в этом, вы начали читать книги. Там описываются разные ситуации и даются какие-то определения любви. В результате проделанной работы вы становитесь большим профессионалом в этой области. Вы перечитали кучу литературы и можете определить всё что угодно в этой сфере. Но вы никогда не испытывали этого практически. Как вы считаете, кто больше понимает в любви: тот, кто перечитал много книг про любовь, или тот, который сам пережил это?

Так что же вы хотите? Вы хотите создать большую картотеку про жизнь и про ум, или вы хотите испробовать иузнать это практически?

Мы уже говорили о том, что единственное, что мешает нам жить

, — это ум, потому что он живет своей жизнью и для него важно определить всё, с чем он сталкивается. Для него важно накопить определенную информацию, и это для него есть жизнь. Пока ум не устанет от собственных определений, то, в общем-то, ничто другое начаться и не может.

Иногда нужно несколько часов, несколько дней, лет, чтобы ум вошел в состояние утомления от самого себя и тогда, может быть, будет что-то новое. На самом деле, для того чтобы увидеть и понять что-либо в целостности, не нужно много времени. Это только кажется, что нужно изучить и то, и это. Это представление ума о том, как накапливаются знания. Понимание же происходит мгновенно. Озарение происходит мгновенно. Оно не требует времени. Времени требует усвоение знаний, потому что мысль — это время. Чем больше знаний, тем больше времени, стало быть, мыслей требуется. А вот озарение происходит моментально. Всё, что мы сейчас делаем, — это всего лишь прелюдия, подготовка к возможности озарения, то есть мгновенного понимания.

Встречи между слов

Когда собираются несколько человек, то они создают определенную атмосферу. Каждый приходит в своем состоянии, каждый со своим каким-то запросом: осознанным, неосознанным. Когда они собираются, то что-то начинает происходить. Атмосфера встречи определяется степенью заинтересованности каждого участника, его желанием почувствовать и понять других.

Например, два человека беседуют, и вокруг них тоска и скука. Вокруг других — страх и агрессия. А вокруг некоторых людей, которые, может быть, просто молча сидят рядом, может быть, разговаривают, но вокруг них какая-то аура любви, принятия и доверия. Почему так происходит? Можно ли это понять, обращая внимание только на слова, которые они говорят? Есть ли что-то еще, кроме слов?

Так что же является самым главным? Слова? Или что-то между словами? Слова или паузы?

Что вы считаете самым важным? В чём вы хотели бы найти точки соприкосновения? Где мы можем встретиться? Можем ли мы встретиться между очередями слов, которые мы пускаем друг в друга? Или встреча может произойти в каком-то другом измерении?

Чему служат наши слова? Открытию или закрытию? Когда мы говорим, мы хотим себя обезопасить или разрешаем себе быть беззащитными? Эта масса слов, которую каждый из нас произносит — это автоматные очереди, с помощью которых мы освобождаем пространство вокруг себя, защищаем себя от чего-то. Или это шаги к открытому искреннему общению?