Из истории Боспора

Среди керамических находок, сделанных в 1928 г. в Елисаветовском городище, постоянно отмечаются следующие группы: 1) керамика, характеризующаяся применением черного «лака»[216]: сосуды, сплошь покрытые этим лаком («чернолаковые»), или с поверхностью, частью сплошь закрашенной, частью расписанной лаком по фону красноватой глины («чернофигурная» и «краснофигурная» керамика); 2) большие остродонные амфоры; 3) простая керамика из глины красно-желтого цвета — в дневниках раскопок она фигурирует под именем «тонкостенной» или «простой тонкостенной»; 4) керамика из серой глины; 5) сосуды — обычно большие чашки и блюда — из светлой и довольно грубой глины, отличающиеся очень толстыми стенками, большой тяжестью и простыми, чисто-хозяйственными формами; обычное определение — «толстостенная керамика»; 6) керамика из серой глины с поверхностью, подвергнутой «лощению»; 7) сосуды, сделанные от руки, без гончарного круга, из грубой глины с большим количеством примесей («грубая местная керамика», «лепная местная керамика»).

Такого рода обозначения — обозначения чисто-внешние, формальные — простительны, а иногда и неизбежны в условиях полевой работы, но совершенно недопустимы в отчете, имеющем целью охарактеризовать значение сделанных находок. Мы должны, прежде всего, расшифровать все эти определения, объяснить, где мы имеем дело с местной продукцией, где с импортом, и если с импортом, то откуда; должны объяснить также основной характер и назначение каждой из групп. Только тогда этот материал получит какое-то значение, и только тогда он создаст возможность обобщений, касающихся всей культуры поселения.

Начнем с керамики, характеризующейся применением черного лака. Не так давно понятия керамики чернолаковой или краснофигурной неизбежно ассоциировались с представлением об Аттике; исключение делалось чуть ли не для одной Италии. Сейчас такое представление приходится совершенно оставить. Многочисленные раскопки, производившиеся в целом ряде областей античного мира, убеждают нас в том, что производство такого рода керамики существовало чуть ли не везде, куда проникали в сколько-нибудь значительном количестве греки, вернее, где они составляли значительную часть постоянного оседлого населения. К сожалению, как раз для классической эпохи все такого рода наблюдения до сих пор высказывались лишь в виде отдельных замечаний: сводных работ о различных локальных группах мы почти не имеем. Такое положение дел заставит нас несколько дольше задержаться на вопросе о группах, представленных в Елисаветовском городище, чем это было бы необходимо при большей изученности вопроса.

Для Елисаветовского городища работа по классификации чернолаковой керамики особенно осложняется тем, что там преобладают мелкие обломки, не дающие представления о форме сосуда, часто при этом с сильно поврежденной поверхностью. Но, при значительном количестве экземпляров трудно определимых, мы все же отчетливо различаем в материале 1928 г. три различных группы. Первая группа характеризуется особенно высокими техническими достоинствами. Глина очень хорошо обработанная, мелкозернистая, однородная, с мельчайшими частицами слюды и без сколько-нибудь заметных других примесей; цвет ее обычно оранжево-красный. Высокими качествами отличается и лак — густой, черный, иногда имеющий коричневатый, синеватый или оливковый оттенок; покрытая им поверхность на ощупь гладкая и ровная; обычно лак имеет сильный блеск. Все перечисленные черты свойственны аттической керамике V–IV вв. до н. э. — группе, хорошо известной благодаря богатейшему материалу, найденному на почве самой Аттики.

Сколько-нибудь крупных и значительных экземпляров аттической керамики в 1928 г. найдено не было: все находки — мелкие черепки, определяемые по их глине, лаку и некоторым техническим особенностям. Составить представление о форме сосуда удается лишь в редких случаях. Я перечислю наиболее характерные находки:

1. № 212, рис. 30, 2

. Обломок глубокого килика с краснофигурной росписью (часть женской головы) снаружи и растительным орнаментом, исполненным белой краской по черному лаку, внутри. Принадлежит к довольно распространенному типу аттических киликов на низкой подставке, датирующихся еще V в. до н. э. Найден в I слое раскопа I.

2. № 290, рис. 30, 1. Маленький обломок краснофигурного открытого сосуда. Изображение трудно понять по сохранившейся слишком незначительной части его (одежда со складками?), но характерные черты аттической росписи V в. с обозначением деталей тонкими линиями, исполненными частью густым, частью разбавленным лаком, выражены здесь вполне ясно. Найден в I слое раскопа. I.

3. № 274. Обломок краснофигурного скифоса — ручка и часть стенки с сохранившимся у верхнего края ничтожным кусочком краснофигурного изображения. Форма ручки, лишенная строгости и простоты ранних сосудов, и характер лака — буроватого, не очень блестящего — заставляет датировать обломок IV в., вероятно, даже второй половиной его. Найден в III слое раскопа I.