Из истории Таманской армии

Противник активизировался и на других участках. Еще 2 ноября он пытался наступать силами до 400 сабель и батальона пехоты на участке 5 Таманского полка, на стыке с 10-й колонной, но был рассеян артиллерийским огнем таманцев[726]. На следующий день нажим противника на стыке Таманской армии и 10-й колонны усилился. Г.Н. Батурин приказывает командиру 1-й бригады 2-й дивизии Назаркину оказать срочную помощь 10-й колонне в районе Надежды и Старомарьевки, для чего туда перебрасывается из резерва 6-й Таманский полк с двумя эскадронами кавалерии[727]. Предписание начальника штаба армии было выполнено. Но 4 ноября Деникин бросил в наступление на Ставрополь с востока уже три дивизии.

Большие массы белогвардейцев, поддержанных огнем бронепоезда, устремились на позиции 2-й Таманской дивизии. На одном из участков им удалось вклиниться в оборону таманцев. Комбриг Назаркин отдал приказ 6-му Таманскому полку немедленно выступить на этот участок фронта. Рассыпавшись в цепь, полк дружно контратаковал противника и отбросил его на исходные позиции[728]

.

Тяжелые бои с врагом, прорвавшимся в ряде мест на окраины города[729], происходили 5 и 6 ноября. Таманцы самоотверженно, не щадя жизни, отбивали яростные атаки врага. Чтобы по достоинству оценить весь героизм бойцов, командиров и комиссаров доблестной Таманской армии, надо знать, в каком состоянии находилась в то время Таманская армия. Вот что сообщалось штабом Таманской армии в Реввоенсовет Северного Кавказа сразу же после освобождения таманцами Ставрополя:

«Штаб армии доносит Совету, что Таманская армия, находившаяся столь долгое время в беспрерывных боях, до того потеряла свою численность в полках, что немедленное формирование необходимо. Кроме того, обмундирование армии стоит ниже всякой критики и даже не может назваться обмундированием, а потому необходимо хотя самое короткое время, чтобы одеть и обуть армию, без чего она существовать не может, в особенности, ввиду наступившего холодного времени. Не говоря уже об усталости после продолжительных походов и боев, требующей более или менее продолжительного отдыха, армия как таковая сама по себе, не приведя себя в надлежащий вид, будет небоеспособной и несколько утеряет ту стойкость и мощь, которыми отличалась до настоящего времени.

На основании изложенного временно командующий армией и штаб убедительно просят Военный Совет дать возможность укомплектоваться, сформироваться и обмундировать армию»[730]

.

^{Помощник командующего Таманской армией Михаил Акимович Кривокотченко, фото 1960-х годов.}

Красноречивым свидетельством того, как были одеты и обуты таманцы, может служить ведомость обеспеченности обмундированием 1-го Таманского пехотного полка по состоянию на 1-е ноября 1918 г.[731] Из 2 461 бойца в полку не имели шинелей 1 949 человек, гимнастерок — 1 626, нательных рубах — 1 345. На весь полк было всего 270 фуфаек, 240 валенок, 218 пар сапог, 352 пары ботинок и 1 350 перчаток. В примечании к ведомости отмечено: «остальная обувь даже и к починке негодная»[732].

В Таманскую армию сразу же после освобождения ею Ставрополя началась запись добровольцев. Затем штаб Таманской армии приступил к мобилизации мужчин в возрасте от 18 до 43 лет[733]

. Но, в связи с развернувшимися ожесточенными боями, сделать много за несколько дней не удалось. Все же за время с 5 по 8 ноября армия пополнилась более чем 1 000 человек, среди которых было несколько женщин — Мария Константинова, Анна Капилина и др.[734]

Работа по мобилизации проводилась под руководством мобилизационного отдела штаба Таманской армии.

Штабные работники, командиры и комиссары стремились с самого начала привить мобилизованным сознательный боевой дух Таманской армии, разъясняли им цели борьбы, необходимость революционной дисциплины и точного выполнения приказов. Интересен в этом отношении приказ командира 2-й дивизии М.А. Кривокотченко от 8 ноября 1918 г, в котором предписывается: «Командирам бригад, полков и батальонов строжайше следить и быстро прививать вновь прибывающим такие же взгляды, с какими бойцы Таманской армии уже сроднились и побеждают. Пусть лозунг Таманской армии и всех ее бойцов будет у всех на устах: «Лучше умереть, но назад ни шагу!..»[735].

Командиры и комиссары делали все возможное, чтобы все таманские части стойко и беззаветно сражались с врагом. Комиссар 1-й Таманской пехотной дивизии рапортовал политкому армии: «Сообщаю, что командиры моей дивизии и штаб стоят на высоте своего положения»[736].