Из истории Таманской армии

Поголовная мобилизация, без соблюдения классового принципа, привела к тому, что в армию влился нестойкий элемент, отрицательно влиявший даже на закаленные таманские части. Ошибочность этого шага обнаружилась очень скоро в боевой обстановке. В связи с этим начальник штаба 1-й бригады 2-й Таманской пехотной дивизии коммунист П.П. Силин в письме, адресованном в Комитет РКП(б), настойчиво доказывал, что пополнение Таманской армии насильно мобилизованными и дезертирами является ошибкой, что «армия должна быть армией класса»[984]. Интересно заметить, что Прокофий Поликарпович, указывая на сознательность бойцов Таманской армии, подчеркивал необходимость повышения роли партии и партийной работы во всех частях революционных войск. Он говорил также о необходимости создания при штабе армии курсов прикладной тактики. На эти курсы должны, по мнению Силина, посылаться наиболее способные и развитые красноармейцы для подготовки из них командного состава. Учитывая, что армейские уставы, особенно полевой устав, отражают многовековой военный опыт, Силин предлагал: «Выбросить из старых уставов… все не соответствующее духу времени, перепечатать их для руководства, в крайнем случае периодически объявлять из оных самое существенное в форме приказов по армии»[985]. Начальник штаба бригады обращал особое внимание на важность «должной постановки дела разведки и связи» и маневрирования на поле боя[986]

.

К 25 ноября таманцы отошли на линию Николина Балка — Петровское — Донская Балка, закрепившись на реке Калаус. В Петровское, где остановился штаб Таманской армии, прибыли из Пятигорска Е.И. Ковтюх и Л.В. Ивницкий[987]. Ознакомившись с обстановкой, Ковтюх вновь вступил в командование Таманской армией, но занять пост командующего всеми войсками «Ставропольского фронта» он отказывался, несмотря на категорические предложения и требования Ивницкого[988]. Временно командовавший Таманской армией до приезда Ковтюха Смирнов заболел и вскоре выбыл из строя[989]

. 2 декабря уехал на лечение и Батурин[990]. Помощником командующего Таманской армией был назначен Станислав Ткаченко, а обязанности начальника штаба Таманской армии стал временно исполнять Иван Сирченко[991].

Л.В. Ивницкий назначил своими помощниками Н.И. Законова и В.Я. Киселева[992]

. Одновременно в своем приказе Ивницкий объявил о возвращении в строй 26 ноября комиссара 4-го Таманского полка Александра Трикова, находившегося на излечении в лазарете после ранения[993].

Большое значение комиссар «фронта» Ивницкий придавал порядку и дисциплине в войсках. Между тем в некоторых частях ставропольских советских войск все еще проводились митинги, на которых выбирался командный состав[994]. Отмечалось недостаточное внимание к делу разведки и выставлению сторожевого охранения. Так, например, 28 ноября за халатное отношение к делу разведки и сторожевого охранения получили строгий выговор командир 8-го Ставропольского пехотного полка Романенко и командир 3-го Ставропольского кавалерийского полка Шейко, а начальнику 2-й Северо-Ставропольской дивизии Вдовиченко было поставлено на вид[995]

.

В условиях тяжелых оборонительных боев бдительность, борьба с анархическим своеволием отдельных бойцов и командиров и особенно пресечение коварных происков врага имели особо важное значение в борьбе с белогвардейцами. Поэтому Ивницким организуется Чрезвычайная комиссия «Соединенных войск Ставропольского фронта» во главе с председателем Василием Максимовым. В мандате, выданном Максимову 29 ноября, говорилось, что председатель ЧК уполномочен «всеми имеющимися силами бороться с контрреволюционными выступлениями, саботажем, мародерством, анархией и преступлениями по должности», что он имеет право «преследовать контрреволюционеров и дезертиров, выявлять их виновность и без всякого замедления по выяснении таковой виновных расстреливать, бороться со спекуляцией и саботажем и к прекращению таковых принимать самые строгие меры»[996].

Чрезвычайная комиссия, возглавлявшаяся Василием Максимовым и его заместителем Пантелеймоном Коноплиным действительно решительно вела борьбу с вражеской агитацией, дезертирством, грабежами, мародерством, пьянством, самогоноварением[997]. Она боролась также за укрепление органов Советской власти на местах, пресекая попытки вражеских элементов организовать переизбрание местных Советов с целью захвата их в свои руки путем мобилизации советских работников в армию и замены их кулацкими элементами[998].

Реввоенсовет 11-й армии стремился укрепить войска, действовавшие на Ставрополье, политическими работниками — коммунистами и командным составом.