Из истории Таманской армии

В работе по сбору одежды и обуви активно помогал Благодарненский уездный военный комиссариат, возглавлявшийся Руденко[1047]. Все собранные теплые вещи доставлялись в село Александрию, в распоряжение Л.В. Ивницкого[1048]. Но одеть многотысячную армию за счет пожертвований было невозможно. Многие бойцы оставались в жалких лохмотьях, мерзли и голодали, но врагу не сдавались.

Воины-таманцы, казалось, в безвыходном положении проявляли невиданную стойкость и выдержку[1049]. Пример бесстрашия подавали коммунисты-командиры и комиссары. В конце ноября в бою у села Петровское был тяжело ранен командир 3-го Таманского пехотного полка С.И. Белогубец, но он не оставил поля боя, пока не было восстановлено положение. Вот что рассказывает о поведении отважного командира-коммуниста в этом бою Е.И. Ковтюх: «В бою под селом Петровским я встретил Белогубцева, скачущим верхом на лошади… Левой рукой он управлял лошадью, правая рука болталась в разные стороны. Белый казак рубанул шашкой по руке выше плеча.

Предложил отправиться в тыл сделать перевязку.

— Сейчас не могу. Противник теснит 4-й Таманский полк. Еду восстановить положение. Можно? — быстро, отрывисто доложил Белогубцев.

Услышав «да», на карьере ускакал с болтающейся рукой. Это бесстрашный командир, любимец бойцов»[1050].

Только после боя удалось отправить тяжело раненного Сергея Ивановича на лечение в Минеральные Воды. За храбрость, умелое командование полком в боях скромного С.И. Белогубца не только любили бойцы, но ценило командование, о чем свидетельствует приведенный отрывок из рукописи Е.И. Ковтюха. Об этом же говорит и записка, посланная в лазарет 14 декабря начальником 1-й Таманской пехотной дивизии Д.А. Пимоненко:

«Товарищу и другу Белогубцеву

Шлю тебе свой сердечный привет и желаю скорейшего выздоровления. Подаю тебе немного табаку и 250 руб. денег. Еще раз желаю скорейшего выздоровления и жду твоего приезда»[1051].

Командиром 3-го Таманского пехотного полка 26 ноября был назначен командир 1-й роты того же полка Федор Траленко[1052].

В боях у Донской Балки самоотверженно действовал командир 7-го Таманского полка Павелко. В ночь на 25 ноября он с помощью адъютанта Владимира Декандреса и политических комиссаров 6-го, 7-го и 8-го полков — Георгия Менжулина, Никиты Кузнецова, Михаила Комарова собрал до 800 бойцов, отставших от своих частей, и на рассвете силами своего полка и собранных солдат неожиданной для врага атакой обратил его в бегство. В последующие дни 7-й Таманский полк, в котором осталось из-за больших потерь в боях и болезней очень мало активных штыков, твердо стоял на своих позициях. 30 ноября Павелко доносил Ковтюху: «…до настоящего времени я с незначительной кучкой держусь. Нужно пополнение стрелков. Всего у меня 202 человека»[1053].

Пример бесстрашия неоднократно показывал и командир 5-го Таманского пехотного полка Федор Иванович Беличенко. 27 ноября он с пулеметом выдвинулся далеко вперед и открыл меткий огонь в упор по противнику, чем воодушевил бойцов, которые решительно атаковали противника у села Петровского. Вражеская цепь была прорвана, и противник обратился в паническое бегство[1054].

Несмотря на героизм красноармейцев и частные успехи, общая обстановка становилась все более тяжелой. 1 декабря Яворский сообщил Ковтюху, что 2-я Таманская пехотная дивизия в последних боях разбита, что «осталось не более тысячи штыков» и просил разрешения отвести дивизию в тыл[1055]. 2 декабря Яворский, получив разрешение помощника командарма Ткаченко, снял свою дивизию с позиции и отвел ее на формирование в село Александровское[1056]

.

Тогда же силами 1-го и 2-го Таманских и 3-го Кубанского кавалерийских полков под общим командованием Л.Я. Литуненко была предпринята попытка снова занять село Петровское, но эта попытка не удалась, и по распоряжению начдива Яворского кавалерийские полки были оттянуты в Донскую Балку[1057].

Бойцы испытывали нужду во всем. Л.В. Ивницкий неоднократно доносил в Реввоенсовет 11-й армии о критическом положении с хлебом, обмундированием, особенно обувью, о нерегулярном снабжении патронами и снарядами[1058]. И все-таки красноармейцы продолжали драться с врагом. Рядом с пехотинцами отбивали массированные кавалерийские атаки врага артиллеристы.

3 декабря комиссар Ивницкий объявил в приказе благодарность за «энергичную, славную боевую деятельность» комиссару 1-й Таманской артиллерийской бригады Василию Босенко, командирам артиллеристам Ивану Китлеву (Китаеву), Адаму Баранникову, Андрею Цыгичке, наводчикам Василию Зелинскому, Михаилу Никулину, Никифору Могильному, Константину Пасечникову и Михаилу Садовскому[1059].

В бою 12 декабря геройски сражался с врагом пулеметчик Пензев. Будучи ранен, он попросил своих товарищей вытащить щипцами застрявшую в боку пулю и после того, как эта операция была под градом вражеских пуль проделана, он вместе с товарищами продолжал бой и разил врага из своего пулемета до последнего патрона, не обращая внимания на боль в боку[1060].