Из могилы

Я хотел сказать что-нибудь ещё о наших друзьях, но ни одна шаблонная фраза не подходила.

«Они прожили хорошую жизнь». Все трое были подростками, чёрт возьми.

«Время залечит раны». Ага, после апокалипсиса, когда с каждым днём всё становится только хуже.

«Сейчас они в лучшем мире». Ну, вполне возможно.

После долгой паузы Гейб решил сменить тему:

— Расскажи, как Патрик жил в Джубили и перед этим.

— Всё время думал, как тебя спасти. Джоуль в своей лучшей форме, только когда он рядом с тобой.

— Всё ещё не могу поверить, что я пытался причинить вред своему лучшему другу.

— Вашу дружбу ничто не сломит. Он понимал, что в этой игре может случиться любое дерьмо.

— Именно так. Я перестал винить Смерть в убийстве Каланте. Но сомневаюсь, что Патрик когда-нибудь его простит.

— Зачем вы вообще решили напасть на Доминия?

Наша миссия — чистое самоубийство, говорите? А что сделали они?

— Она говорила, что мы все — просто ходячие трупы, если не выведем его из игры. Патрик с ней согласился, а я последовал за ним.

Это напомнило мне кое о чём...

— А ты читал хроники Каланте? Звучит интересно.

После того как Эви сказала мне, что они у Джоуля, мы пытались надавить на Башню, чтобы он показал их нам. Упрямый ирландец оказался несгибаем.

— Нет, не читал, но Каланте пересказала всё, что в них написано про меня. Ты разделяешь интерес Смерти к ним. Я знаю, где Патрик их спрятал, но я поклялся не раскрывать это место.

Такой благородный ангел, как Габриэль, никогда не нарушит своего слова.

— Каланте сказала, как ты погиб в прошлых играх?

— Мы полагаем, что в прошлые разы она умирала раньше меня. Такое бывает.

— Да, наверное.

Мои мысли помрачнели. Гейб и Кентарх — отличные парни, Джоуль тоже бывает неплох. Скрепя сердце признаюсь сам себе, что и Доминия мне нравится, я чертовски его уважаю. Но всем им придётся умереть, чтобы выжила Эви.

Если только мы не найдём способ остановить это.

— А в твоей секте когда-нибудь говорили про то, чтобы прекратить игру?

Судя по тому, что мне в Джубили рассказал Джоуль, Габриэль Арендгаст был похищен в младенчестве и выращен последователями некого культа (которые совсем были «ку-ку»), изолировавшимися от цивилизации. Это объясняло его несколько устаревшие словечки и одежду. Они поклонялись ему как ангелу-спасителю или типа того.

— Нет, сектанты говорили только о моей победе. Не думаю, что в моих хрониках было что-нибудь подобное.

По словам Джоуля, хроники Гейба были утеряны в результате пожара много лет назад, как и его меч. В своих прошлых жизнях архангел был мечником, равным самому Доминия.

— А ты веришь, что выход есть? Может, рождение Ти как-то повлияет на игру?

— Увы, но я не верю, что его рождение что-либо изменит. — Мне показалось, он тщательно подбирает слова, отвечая на этот вопрос. — Я уже говорил Эви, что игра подходит к концу. Я знаю это. Смерть знает. Он уже столько раз побеждал, что должен чувствовать приближение развязки. Победителем станет только один.

Надо было прояснить это прежде, чем отправляться в эту поездку, но...

— И кому бы ты отдал первое место?

Слабая улыбка.

— Я не жажду обрести бессмертие, и я поклялся никогда не вредить Императрице, охотник. Я желаю ей победы. Она должна выиграть. А значит, ты скоро с ней воссоединишься.

Моё сердце было готово уцепиться за возможность вернуться к Эви и Ти. Но умом я понимал, как развивается игра.

— Должен быть способ остановить это.

— Ты не хочешь вернуться к своей прекрасной даме?

— Не ценой ваших жизней. Не ценой жизни отца Ти.

Потеря Доминия может сломить Эви. Даже смерть Мэтью станет для неё тяжёлым ударом.

— Однако всё именно так и будет. — Гейб вернулся к своей прожекторской обязанности, как только мы приблизились к очередной свалке из машин. — Доминия на время вернул себе замок и Императрицу, но он всё ещё рассчитывает, что ты позаботишься о его ребёнке.

Излагая свой план, Доминия именно это мне и сказал.

— Но игра ведь может продолжаться годами, верно? У Смерти ещё будет шанс самому вырастить своего сына.

— Не исключаю такой возможности. В этом мире возможно всё.

Гейб пожал крыльями, и блестящее чёрное перо опустилось на пол.

— Даже полностью перевернуть игру. — Пока мы проезжали мимо одного трупа за другим, я добавил: — Мне хочется верить, что боги не желают видеть мир в таком состоянии. Может, их просто нужно подтолкнуть в верном направлении, чтобы всё исправить.

— Такие прецеденты уже случались. — Гейб задумался. — В секте рассказывали разные истории о вмешательстве в планы богов, и во всех было два общих фактора. Во-первых, герой должен привлечь внимание богов. Во-вторых, заслужить их благосклонность, принеся в жертву что-то важное.

— И как нам привлечь их внимание? Кричать громче всех?

— Возможно.

Как кто-то может докричаться до богов? И какую жертву они потребуют?

 

Императрица

«Тише, тише, малыш», — подумала я, когда Ти снова толкнулся, как будто гоня меня в кровать. Я сказала Арику:

— Мне пора ложиться.

— Да, конечно.