Из мрака ночи

Пентон привел себя в порядок, прижал к стеклу дуло тяжелого пистолета и нажал на курок. Тут же в нем появилось отверстие достаточно большее, чтобы высунуть дуло наружу. А потом он проделал точно такую же дыру в боковом стекле.

— Но не все так плохо. Благодаря восстановленной связи, скоро все они узнают, что дезинтегратор сделал с их бронированной машиной. Не думаю, что это им понравится.

— Так телефоны работают?

— Да, но теперь, думаю, все будет в порядке. Они просто побояться и дальше препятствовать нам… Что ж, теперь самое время начать переговоры.

Каллистяне медленно возвращались в аэропорт, который они недавно и поспешно покинули. Движение в городе восстановилось, как только силовая станция вновь заработала. Вновь стали работать телефоны и радиоточки.

— Они установили охрану, вокруг брусков второго металла, который мы им оставили, — сообщил Блэйк. — Надеюсь, они нам благодарны.

— Знаю. Но мы не должны были оставлять его. Хотя, с другой-то стороны: почему нет? У нас ведь и в самом деле были эти запасные пластины — пятьсот фунтов бериллия. Они могут начать работать с пожилыми людьми, создавать жизненные клетки, которые так необходимы им. И, знаешь ли, Род… Я бы хотел и дальше поддерживать дружественные отношения с этими созданиями. Когда-нибудь мы вернемся на Землю, и то, чему мы тут научились, станет бесценным даром.

— Может, и так, — с гордостью объявила Пипелина.

Блэйк резко обернулся, в то время как Пентон был занят, склонившись над пультом корабля. Несколько секунд он молчал, а потом мягко ответил.

— Тэд, мой друг, самое время вернуться на Ганимед.

— Ганимед?.. П’холкуун… — удивился Пентон.

— И шлиты

… Мы там не популярны. Но будем, непременно будем. Как ты думаешь, как они отнесутся к Пипелине? С другой стороны, для неё там будет много пищи…

— Еще борное мыло? — с надеждой поинтересовалась Пипелина.

— Не дай бог! — Тут же воскликнул Блэйк. — Там шлиты, очень много шлитов.

Пентон неожиданно взглянул на Блэйка и усмехнулся.

— Ты прав, клянусь Юпитером! Шлиты не могут уничтожить весь бор, но Пипелины могут уничтожить самих шлитов…

— Борное мыло, — попросила Пипелина. Прозвучали эти слова тихо, но значительно.

— Не знаю, — мягко протянул Блэйк. — Профессор на Каллисто говорил, что шлиты очень плодовитая раса. Если бы я знал, если бы догадывался, с чем нам придется столкнуться, на этом корабле не было бы ни грамма борного мыла. А теперь нам придется спешить. Две Пипелины на этом корабле были бы в удовольствие, но…

Медленно Пентон опустил взгляд. Пипелина сидела гордо, а вокруг неё ползало штук пятьдесят трехдюймовых, шестиногих пушистых зверьков. Дружелюбные хвостики от удовольствия ходили из стороны в сторону.

— Борное мыло? — разом ментально взвыло пятьдесят тоненьких очень дружелюбных голосков.

— Нет, — мягко, но решительно объявил Пентон. — Нет. По крайней мере, до того, как прибудем на Ганнимед.

Десятый мир

Блэйк взирал на, мягко говоря, своеобразное оружие с явным недоверием.

— А я предполагал, что, неся вахту, ты более ответствен. И чем ты все это время занимался? Протонным излучателем, у которого отдача, бьющая как пушечное ядро?

Судя по виду Пентона, он эту отдачу уже ощутил.

— Я просто не подумал об этом, но впредь буду бдительнее, — ответил тот, держась за ушибленное запястье.

— А могло быть еще хуже, ты легко отделался. Почему тебя не устраивает обыкновенный лазерный луч? Ведь с ним не сравнится никакая молния.

Но любопытство взяло верх, и Блэйк, взяв странную конструкцию в руки, направил ее на стальную пластину и с опаской повернул пусковой рычажок. В мишень ударил тонкий ослепляющий луч из протонов, выпущенных со скоростью 100 000 миль в секунду, а разряженный протономет отбросило назад. Над пластиной появилось фиолетовое свечение, поверхность стали покрылась пузырями, как кипящее масло, и, распространяя невыносимый жар, металл превратился в облако светящегося газа.

Блэйк опустил оружие, которое еле удержал в руках после выстрела.

— Если приготовиться к удару заранее, то отдача не так уж велика, примерно как у сорок пятого калибра. Интересная, конечно, штука, но в чем его преимущество перед лучевым ружьем? Оно стреляет очередями, радиус действия у него пять миль, а не полмили, как у этого, к тому же отдачи почти нет.

Пентон усмехнулся: