Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

Мадам Греф особа слишком бестолковая и забывчивая, чтобы быть консьержкой, но у Жаннет просто язык не поворачивался отказать ей от места, поскольку для старой мадам это хорошее подспорье. Мы просто учитываем эту бестолковость.

Потому, когда она стала лепетать: «Анна, к вам пришел…», я скомандовала:

— Да-да, мадам, впустите, пусть поднимается в нашу квартиру.

Я сбегала в свою комнату, чтобы закрыть краску, и успела как раз к звонку уже в квартиру. Объявив подоспевшей Насте: «Это водопроводчик, я открою», распахнула дверь и замерла каменным столбом…

Случилось то, чего я с содроганием ждала все эти годы — на пороге стоял мой арабский муж собственной персоной!

— Здравствуй, Амаль.

Глава 2

Очень долго чего-то бояться невыносимо. Когда это страшное «что-то» случается, человек даже чувствует облегчение.

Я знала, что рано или поздно Сауд нас найдет, а за четыре года так устала трястись и переживать, что восприняла его появление со спокойной отрешенностью.

Он имел право войти и увидеть своих детей.

— Здравствуй, Сауд. Входи.

Настя уже поняла, кто это, она-то была готова помочь мне захлопнуть дверь и навалиться на нее, чтобы повернуть ключ в замке. Я знала, что посоветует сестрица: немедленно звонить в полицию. Это бесполезно хотя бы потому, что на несколько ступенек ниже стоял один, а за ним второй рослые охранники Сауда.

Мой муж забрал у охраны два огромных пакета (явно подарки детям) и что-то приказал, те начали спускаться вниз. Хорошо хоть, амбалов с собой не тащит…

За спиной вошедшего Сауда Настя крутила пальцем у виска, показывая, что она думает о моем поведении. А для верности прошипела:

— Ты рехнулась?! Жандармов надо звать!

Но мне было не до впечатления, которое произвело появление Сауда на мою сестрицу.

— Полиция заберет меня, а его оставит.

— Ага, так мы и позволили. — Настя не могла поверить, что я вот так легко смирилась с присутствием в моей жизни и жизни моих детей Сауда. Наверное, ей казалось, что я должна вцепиться ему в горло, покатиться по лестнице и попросту загрызть зубами, только бы не позволить даже увидеть Сашку с Машкой.

Но я-то прекрасно понимала, что сопротивление не просто бесполезно, оно опасно. По законам любой страны Сауд имел право видеться со своими детьми, какими бы ни были наши с ним отношения. Если я попытаюсь этому препятствовать, то попросту попаду в полицию и буду выслана из страны, а то и препровождена в тюрьму, и сама навсегда потеряю возможность видеть детей.

Сашка и Машка предсказуемо высунули свои любопытные носы и замерли в ответ на призыв Сауда: «Салим, Махасин».

Сауд отставил в сторону пакеты и присел на корточки.

Малыши бросились ко мне, прижались, осторожно разглядывая красивого мужчину, на которого оба были удивительно похожи. У самого Сауда от вида двух его маленьких копий выступили слезы на глазах.

Сауд и слезы… По-моему, замерла даже Настя. Во всяком случае, притихла, не пытаясь вызвать жандармов или оглушить нежданного гостя чем-то по голове.

Сашка шепотом поинтересовался:

— Ма-ам?..

— Это ваш папа, Саша, — объяснила я по-русски.

— Папа? — недоверчиво уточнил сын.

Я тоже присела.

Теперь мы с Саудом были напротив друг друга, я, прижимая к себе детей, а он, протягивая руки, чтобы их обнять.

— Да, папа. Идите к нему.

Сауд не понял, что я говорила, но понял подталкивающий жест.

Сашка, как старший и к тому же мужчина, шагнул к Сауду первым. За ним последовала Машка.

То, как бережно и любя обнял детей их отец, заставило слезы буквально брызнуть из моих глаз. Настя поспешно отвернулась к двери… Понятно, нужно же проверить, закрыт ли замок. Дверь была закрыта, но бдительная сестрица зачем-то дважды открыла и закрыла его снова.

Сауд что-то шептал малышам, те замерли в объятиях отца, хотя явно не понимали.

— Сауд, они не знают арабский. Говори по-английски или по-французски.

ОТ ЖАННЕТ

— Когда говорить «вы», а когда «ты»?

— «Ты» можешь говорить Анне, она не против.

Александеру, но только до тех пор, пока он не забыл, что ты меняла ему памперсы.

Мари, если станешь для нее такой же наставницей, как я для тебя.

Соседской собаке при условии, что не слышит хозяин.

Коту консьержки не стоит, он скотина обидчивая, может и нагадить.

А вообще, лучше всем говорить «вы», так безопасней, и если не к месту, то выглядит чуть насмешливо. Слегка насмешливо, но уважительно, предпочтительней, чем неуважительно без иронии.

Французского не знал Сауд, пришлось по-английски.

— Я люблю вас, мои дорогие. Я так долго ждал встречи с вами…