Из потаенной истории России XVIII–XIX веков

Исследователи немало спорили о причинах этой таинственности. Наиболее вероятной кажется версия о страхе Александра I вызвать обсуждение причин перемены в престолонаследии, боязнь возможного брожения умов, которое могло быть усилено или использовано тайным обществом. Как мы знаем, позже, перед 14 декабря 1825 г., ситуация «Константин или Николай» была одной из пружин, ускоривших общественный взрыв.

Летом 1825 г. унтер-офицер Шервуд, пробившись к Аракчееву, а затем к царю, сумел сообщить о мощном тайном союзе на юге, готовящем решительный удар. Начальник Главного штаба Дибич, присутствовавший при беседе царя с Шервудом, не поверил в реальность заговора, но царь возразил: «Шервуд говорит правду». При этом Александр I интересовался, не участвует ли в тайном обществе «кто-нибудь из лиц поважнее».

Царь отбыл на юг страны: ближайшее будущее грозило ему взрывом и гибелью.

22 сентября 1825 г., находясь в Таганроге, Александр I узнал об убийстве в Грузине, близ Новгорода, возлюбленной Аракчеева Настасьи Минкиной. Ныне, спустя много лет, точно известно, что убийство совершили крестьяне, не вынесшие изуверской жестокости своей хозяйки. Но тогда, явно под впечатлением недавнего доноса Шервуда, Александр решил, будто в Грузине действовало тайное общество: Минкину «убили нарочно, из ненависти не к ней, но к графу Аракчееву, чтобы его удалить от дел» (записано начальником Главного штаба Дибичем). Аракчеев поддержал версию о «постороннем влиянии» и прибавлял — «по стечению обстоятельств можно еще, кажется, заключить, что смертоубийца имел помышление и обо мне». Царь вызывает к себе верного министра и фаворита, но тот не приезжает. Фразу в царском письме о необходимом расследовании дела Аракчеев использует как повод для жесточайшей расправы над сотнями подозреваемых.

Вскоре приходят новые угрожающие сведения: 18 октября 1825 г. в Таганрог явился начальник южных военных поселений граф Витт, доставивший царю последние данные о большом заговоре, полученные от провокатора Бошняка.

Хотя доклад Витта был устным, мы легко можем установить, чтó он рассказал императору, ибо позже сведения, добытые Бошняком, фигурировали и на процессе декабристов. Наряду с реальными фактами, конкретными именами старших офицеров и генералов-декабристов Бошняк собрал разные домыслы — отзвук преувеличенных представлений, свойственных некоторым заговорщикам, о силах тайного союза. К тому же в интересах нечистого на руку и циничного генерала Витта было завысить революционные силы и тем раздуть свои заслуги.

Так или иначе, но 18 октября 1825 г. царю было доложено, что существует пять «вент» (отраслей) тайного общества, что заговорщики контролируют 13 полков, 5 артиллерийских рот и какую-то часть флота, что они рассчитывают на видных военачальников — Ермолова, Сенявина, Киселева. Царю, очевидно, дословно было передано записанное провокатором восклицание декабриста Лихарева: «Ах! Если бы Вы знали, кто между нами находится, Вы не захотели бы мне поверить».

Сейчас, полтора века спустя, мы знаем, что некоторые высшие сановники в лучшем случае пассивно симпатизировали заговору и готовы были соучаствовать только после победы восстания. Однако важно понять, что осенью 1825 г. Александр I, особенно боявшийся заговора «лиц поважнее», помнивший, как подобные лица свергли Павла I, — представлял угрозу большей, чем она была. К тому же генерал Витт уже знал, что южные декабристы догадались о провокации, и это, несомненно, должно было толкнуть их к решительным действиям… Позже Витт, очевидно, смешивая правду с ложью, сообщал некоторые подробности той, последней его беседы с Александром I своему адъютанту Ксаверию Браницкому (в будущем известному деятелю польской эмиграции).

Согласно Браницкому, царю в тот день, между прочим, были доложены явно преувеличенные данные о связях с заговорщиками таких важных сановников, как граф Михаил Воронцов и генерал Павел Киселев; Александр I говорил о необходимости хотя бы кратковременного ареста руководителей тайных обществ; о том, что он желает в будущем реформировать Россию главным образом путем… расширения системы военных поселений (через которые должна быть «пропущена» большая часть крестьянства и таким путем освобождена от крепостной зависимости).

Любопытно, что даже такой осведомленный и влиятельный царедворец, как Витт, до конца дней был уверен, будто Александр I погиб насильственной смертью…

Однако вернемся к событиям, предшествующим кончине царя.

Едва были осмыслены «новости Витта», как в начале ноября пришел очередной донос Шервуда: член Южного общества Вадковский проговорился о планах декабристов выступить в скором времени, сразу после цареубийства…

Как видим, осенью 1825 г. в Таганроге царя преследуют, подавляют угрозы и «призраки»:

1. Покушение тайного общества на Аракчеева и Минкину в Грузине.

2. Депрессия Аракчеева, на помощь которого Александр I особенно надеялся.

3. Желание многочисленных полков (артиллерии, флота) выступить против самодержавия.

4. Важные государственные персоны — среди заговорщиков.