Из рассказов охотника

За городом уже прильнула ко мне. И мы неслись по степной дороге, поднимая облако пыли за собой. Прошло минут двадцать, благодаря моей настойчивости и упорным объяснениям, что в этом ничего такого нет, что так удобнее, так как пол был заложен мешками с одеялами, я уговорил её лечь, сам вдавился в двери нашей отечественной машинки. Конечно, я уговорил, она сначала легла на спину, обнажив свои ноги, потом повернулась на бок. Я смотрел на её оголённые, согнутые в коленях ноги, а голова её лежала на моих коленях.

Я гладил её белоснежные космы, потом длинную девичью шею, переходя по ложбинке спины, кончиками пальцев дотронулся до резинки трусиков, этих белых трусиков, приподнял их, ведя свои пальцы дальше между мягкими, как облака, холмиками её попочки, и возвращался обратно, скользя уже по влажной и возбуждённой ложбинке её спины.

Моя плоть прорывалась сквозь ткань, пытаясь разорвать брюки, огромным бугром и упиралась ей в щёку, рядом с прелестным ротиком. Но она не отодвигала голову. И я понял, что это небесное создание будет моим, что у неё внутри – (это о душе) и прочее, меня не волновало.

Дорога опять пошла асфальтом, потом вновь ушла в степную, которая разветвлялась десятками таких же дорог по степи, но, даже не зная пути, всё равно невозможно было заблудиться, потому что они в конечном счёте сольются в одну, ту, которая тебе нужна.

Я был тоже первый раз на этих Окуньках и был поражён: вдруг как бы ниоткуда вдали выросли в поднебесье дикие скалы посреди степи, они упирались своими пиками чуть ли не в облака, такое было великолепное видение.

Моя спутница тоже приподнялась.

– Какая красота, я даже и не предполагала, что так недалеко такие божественные места.

– Это ещё не всё, – ответил мой друг.

И вот, петляя между огромными валунами, мы обогнули небольшое нагромождение скалистых выступов и оказались на песчаном берегу озера, со всех сторон обрамлённого дикими горами, может быть, я преувеличиваю, но нам казалось, что всё, что было там, было диким.

– Вот это сказка, – сказал я другу, – ты почему раньше об этом молчал, ты почему скрывал такую красоту?

Он засмеялся:

– Это на десерт я тебе припас, когда ты будешь в нужном состоянии.

– Ничего себе десерт! – воскликнул я. – А состояние ты сам определил. Он усмехнулся и кивнул на мою спутницу.

– Здесь и определять не надо. Мы оба заржали как кони.

– Русалочка моя подошла к воде. Песочек был крупный, золотистый, немаркий, не оставался на ногах. Она потрогала воду ногой. Какое блаженство, какая теплая и такая чистая вода!

Одним движением скинула платье и осталась в этих беленьких трусиках, повернулась к нам полубоком, и прелестные грудки её с торчащими как пики сосками дали нам понять: быстрее к ней, быстрее в воду. Она точно была авантюристка.

Мы купались, орали как оголтелые рядом с этой полуобнажённой принцессой, и больше никакой мир не существовал для нас.

Нарезвившись вволю, поняли, что одним купанием сыт не будешь.

Она оказалась хорошей хозяйкой. За нами было только приготовление мяса. А всё остальное быстро появилось на раскинутой на песке скатерти.

Пикник выдался на славу. Мы отобедали и опять резвились: то прыгая по скалам, то ныряя со скал в озеро, которое обжигало тёплой свежестью.

Она поняла, что никакой компании не будет, и намекнула с хитрецой, что как же добираться будем. Но так как мы изрядно выпили уже вина, всем собранием решили, что никуда не поедем, и надо готовиться к ночлегу.

Возле большого валуна, прикрывавшего уже подувший лёгкий ветерок с озера, мы разложили костёр, и, так же прикрывшись этим же валуном, расстелили два спальных места.

Нам достался матрас с одеялом (это было в моих мыслях), а другу – солдатский полушубок и несколько одеял, замёрзнуть мы не боялись. Хотя ночи в степи бывают холодны и ветрены, но нас спасали скалы.

Она внимательно смотрела за нашими манипуляциями с приготовлением постельных мест.

Я предчувствовал вопрос, что где же будет её место. И поэтому опередил.

– Риточка, так как я уже безумно влюблён в тебя и, как доблестный рыцарь, должен охранять своё сокровище, я буду почивать у твоих ног. Умоляю вас, о прекрасная леди, принять это предложение.

Она засмеялась, смех её ручейком разнёсся по глади озера и отразился от гор. И так это было всё прелестно и сказочно, и мы вошли в это состояние, хотя понимали, что это ненадолго, но хоть ненадолго, но в сказке. И мы были счастливы, и нам было плевать, что сказка со временем исчезнет, но мы мечтали побыть в ней как можно дольше.

Мы выпили ещё вина, и она поднялась и пошла к месту ночлега.

Языки костра рыжими блёстками ложились на её изумительные линии, казалось, что она отлита из небесного камня, похожего на янтарь, только раскалённый. Столько энергетического жару исходило от неё.