Из серии «Зеркала». Книга 2. Основание

на уток.

Станислав Ежи Лец

Все мы – братья…

Ты и я задумали застроить наш мир…

Но когда труд был закончен,

Я вошел, захлопнул двери

И оставил тебя за порогом

Агиналдо Фонсека

(Острова Зеленого мыса)

… Жизнь невозможно в руках уместить

Не прикроет она наготы

Эдуард Моник Из кн. «Причуды моря»

Море! Что такое море? Что в нем хорошего? Вода и вода. Море, верно, широкое, да только жизнь на корабле тесная. Одно дело жить на берегу и смотреть на море и совсем другое – жить на море и смотреть на берег. Эх, море, море, когда ты высохнешь.

Из сб. «Потерянные авторы»

Шаг первый

1

Он открыл дверь ногой: его логовище – его право, пусть жена и сын и обустраивали здесь все без него, тайком, тщательно хороня следы. Они не хотели, чтобы он нашел их. ОНА не хотела.

Краур улыбнулся одной половиной лица, другую сводила злая судорога. С этим он разберется позже. А сейчас он поест, выпьет стаканчик га, вытянется на диване.

Два года и семь месяцев в Рабочей Пустоши не прибавили терпения его характеру.

– Привет, сын. Не ждал? Иди сюда, – он поманил Джиа пальцем. – Не заставляй меня повторять дважды. Где мать?

Крауру не понравилось, как резко сын отпрянул назад, весь подобрался.

– Хочешь поднять на меня руку? – вкрадчивым голосом промурлыкал он Джиа.

– Нет, – покрывшись испариной, ответил сын. – Я не тот, кто может справиться с тобой.

– Рад, что ты это понимаешь.

2

И все же без урока не обошлось. За время его отсутствия мальчишка напрочь забыл о хорошем воспитании и не желал уважать старших.

– Приведи домой свою мать, – приказал он Джиа, но сын словно примерз к полу.

– Отец…

– Разве мои желания не должны исполняться молча?.. Ты останешься жив только потому, что ты мой сын. Мне не обязательно убивать тебя.

Шаг за шагом они дошли до предела комнаты, и Джиа почувствовал, как уперся спиной в стенку. Обессиленный, он опустил руки и позволил Крауру обхватить ладонями его голову, холодными пальцами сжать виски, заставить смотреть прямо в глаза.

– Не надо. Пожалуйста! – отчаянно прошептал он.

Накопленный гнев гноем прорвался в его мозг, и Джиа взвыл от боли, вырвался из рук отца и, рухнув на пол, скуля, отполз к окну, прижался горячей спиной к холодной побелке, готовясь к отчаянному прыжку.

– Хочешь прервать наш разговор? – уловил намерение сына Краур.

– Нет, ты в своем праве, – взяв себя в руки, произнес Джиа, хотя его буквально трясло от страха.

– Пожалуйста, не надо… Прости… Прости, что не встретил тебя подобающим образом, – размазывая сопли по лицу, словно в другой реальности, как заведенный, через минуту молил и повторял он на все лады, стараясь выиграть время.

Отец удовлетворенно кивнул – и согласился выполнить просьбу.

Джиа выдохнул, получив мысленный ответ: «Можешь дышать».

– Я думаю, мы поняли друг друга. Встань ровно.

Краур терпеливо дождался, когда весь в поту, с дрожащими коленями сын с четвертой попытки поднялся на ноги. Земля не держала его, и, чтобы обрести равновесие, Джиа пришлось ухватиться рукой за подоконник.

– Мне повторить урок еще раз? – едва сдерживая свои силы, проговорил Краур.

Казалось, клинок льда воткнулся под дых Джиа.

– Нет, – с силой выдохнул он, спасаясь привычным приемом от боли, и отпустил руку: стоять следовало правильно. – Все будет так, как ты хочешь, отец.

– И все же ты не отдаешь мне ее?

Краур нехорошо прищурился.

– С кем гуляет твоя мать?

– Ни с кем.

Краур сильно, с размахом ударил сына, снова повалив того на пол.

– Правильно, так и отвечай. Мать надо защищать.

– Это правда.

Поднявшись, Джиа упрямо выдержал взгляд отца.

– Она работает в магазине. Или ты думаешь, что все это время, пока тебя не было, мы питались воздухом?

– Дерзишь, – широко улыбнулся Краур, и погрозил сыну пальцем. – Хорошо. Умойся. А я пока осмотрюсь. В моем доме…

Резко, стремительно он обошел их маленькую квартирку, осмотрел коридор, выходящий на задний двор, быстро сориентировавшись, прошел на кухню, сел за стол в ожидании горячего га.

– Она на работе. Вернется к семи часам, – стараясь унять дрожь в голосе, упрямо повторил Джиа.

Крауру не было нужды поворачивать голову, чтобы узнать, что сын открыл холодильник, поставил на стол его именной стакан.

– Хорошо. Сходи, предупреди ее, пусть вернется пораньше, я голоден. Сегодня я отдохну, а завтра устроим праздничный ужин.

Сделав большой глоток из любимой кружки, Краур с приятной ленцой откинулся на кресле, пристально посмотрел на сына, стоявшего посреди кухни, бледного, с бумажным пакетом га в руках.

– Подними глаза, – тихо приказал он.

Джиа приподнял голову. Их взгляды встретились.