Из света во тьму

– Ну, что-то в таком духе. Дайте людям самим копаться в песочнице, заключайте пари, делайте ставки… Зачем вам вся эта мышиная возня? Люди отлично сами умеют загонять себя в ловушку, делать неверный выбор раз за разом, воевать, плести интриги. Это же как муравьиная ферма, только более кровавая и масштабная, о-о-о…

То, к чему я шла, оказалось костром, а перед ним на вбитом в маленький островок земли колу висела отрубленная голова. Моя голова.

– Неприятно, согласна. Но я чего-то подобного ожидала, так что пять из десяти, не больше.

Я молола эту чепуху, внутренне удивляясь тому, что вид собственной головы, насаженной на кол, меня не пугает. Выглядело все на диво реалистично и омерзительно, но не произвело на меня совершенно никакого эффекта. Я стояла и смотрела на свою голову, на алые отблески в белках закатившихся глаз, чувствуя подступающее раздражение. В правой ладони потеплело, пальцы сжали привычную уже рукоять божественного клинка.

– Тебя-то, друг мой, мне тут и не хватало. – Я, отступив на шаг от кровавой инсталляции, поднесла клинок к левому плечу, слушая его тихий шепот, а потом – с замахом ударила по собственному, искаженному смертью лицу.

Клинок не встретил сопротивления, кол с головой исчез, словно его и не было, остался лишь костер с небольшим участком земли вокруг.

– Это все? Все, на что тебя хватило в этот раз? – Я крикнула в пустоту, разводя руки и поднимая взгляд вверх. – Ты вообще бог или…

Или – вдруг дошло совершенно четко до меня – этой мурой занимается не само божество, ведь оно тоже не может вредить напрямую. Оно так же, как и Светозарная, связано договором!

Я рассмеялась, зло и торжествующе. Одно дело – противостоять божеству напрямую, что практически бессмысленно, другое – кому-то из его пособников. Такому же, как ты.

Может быть, все это делает Ариман?

– Милый, это ты? Решил познакомиться со своей невестой таким необычным способом? Ну, покажи себя, не стесняйся!

Я, разрезав темноту чуть сияющим мечом, с удовлетворением почувствовала, как что-то вокруг меня изменилось. Темнота вокруг дрогнула, смазалась, на мгновение потеряв свою чернильную непроницаемость. Со всех сторон раздалось шипение и сухой треск.

Очевидно, мой невидимый враг решил использовать уже проверенный «в боях» метод – из темноты на меня надвигался чешуйчатый клубок, переплетение золотых змеиных тел, практически равное мне по высоте. Он мерцал в свете костра, я видела разинутые пасти и выдвинутые клыки, с которых капал яд.

«Интересно, когда этот шар катится, они успевают убрать клыки или протыкают сами себя? А змея может умереть от собственного яда?» – Мысли в голове шли каким-то фоновым процессом, пока я сдвигалась так, чтобы между мной и змеями оказался костер, но стоило мне это сделать, как по ту сторону костра оказалось пусто.

Я настороженно огляделась и только успела заметить возникающий из темноты гигантский золотой змеиный хвост, прежде чем он врезался мне в живот, сбивая с ног и отбрасывая на добрую пару метров.

«Держать меч, держать меч! – Паническая мысль, от которой пальцы правой руки свело будто судорогой. – Тут же чертово ничто, почему оно такое твердое?!»

Привстав с твердой поверхности на локте, я тут же упала навзничь, пропуская хвост над собой.

– Я звала познакомиться тебя, а не твою мать! – Вскочив, я вынуждена была тут же прыгнуть в сторону, а затем все же увидела ее.

Огромная змеиная голова покачивалась где-то в полутора метрах надо мной, не сводя с меня своего холодного взгляда. Вся моя бравада тут же осыпалась, словно листья с дрожащей по осени березы. Змея, поводив головой из стороны в сторону и не спуская с меня гипнотически-убийственного взгляда, медленно приблизила морду ко мне. Раздвоенный язык ощупал воздух прямо перед моим лицом, пасть этого чудовища чуть приоткрылась, и я увидела ужасающие клыки.

«Мама, я не хочу!» – пронеслось в голове. Я попыталась зажмуриться, но не могла даже чуть-чуть прикрыть глаза. Мне оставалось только смотреть, как вокруг меня укладываются холодные, золотые с алым отливом кольца змеиного тела, как медленно открывается чудовищная пасть…

«Убей! Дай ее мне, дай!» – сквозь пелену парализующего, всеобъемлющего ужаса вдруг пробивается зов моего клинка.

Мы смотрим в глаза друг другу.

Клинок, вспыхивая белым пламенем, взметается вверх одновременно с резким сокращением удушающих меня колец.

Я слышу вой, ввинчивающийся в сознание и разрывающий барабанные перепонки. Меня отбрасывает в сторону, и я, прокатившись по полу, смотрю, как в бешеном танце тварь мотает головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от засевшего в верхней челюсти клинка. Я ползу, пытаясь предугадать и избежать ударов конвульсирующего тела, а потом, когда все вдруг стихает, оборачиваюсь.

Змея медленно тает, взлетая вверх алыми хлопьями. На ее месте остается что-то гораздо меньших размеров. Что-то, что обхватывает руками мой клинок и, разрезая ладони, пытается вытащить его из себя.

Встав, я, покачиваясь, иду по опасной дуге к своему оружию и вижу женщину. Ее лицо я узнаю сразу.