Из тени вышла тьма

– Такого рода разрезы на груди делаются с одной целью – получить доступ к внутренним органам, чаще всего – сердцу. Можно, конечно, предположить, что имело место какое-то оперативное вмешательство, но это прозвучит слишком странно. Прежде всего потому, что нет крови. Вообще. Ни на кромке раны, ни на одежде, ни вокруг. Скорее всего, разрезали грудь, точнее, распилили, – поправила я сама себя, отметив, как побледнел Мечник и отвернулся Бойко, – когда этот господин был уже мертв. И крови в его организме уже не осталось. Чем ее выкачали – другой вопрос, хотя средства для этого имеются. Как же тогда он погиб? – Я хотела потереть лоб рукой, но вовремя вспомнила про перчатки и сняла их. – А вот пока не понятно. Не от удара в грудь точно – рана слишком аккуратная. Я бы даже сказала – выверенная. И не от потери крови – ее выкачали после смерти. Без вскрытия, навскидку, могу выдать одну версию его смерти. – Я вопросительно взглянула на сыскаря. Тот кивнул. – Скорее всего у… – не сразу смогла подобрать слово, – потерпевшего случился инфаркт. Внезапно остановилось сердце, и вот.

Махнула рукой.

Но как к инфаркту можно было приписать хирургические манипуляции? Впрочем, в этом пусть уже господин следователь разбирается. Хотя о причине инфаркта я догадывалась, вот только озвучивать ее не собиралась.

Сегодня наверняка будет сниться этот дикий взгляд покойника. Застывший в глазах ужас… из-за него леденела кровь у меня в жилах. Впрочем, кошмары, по сравнению с припадками, которые случались у меня в момент вскрытия какого-либо трупа, казались сущей ерундой. Именно поэтому я и уточняла у Падуану, ограничусь ли я только внешним осмотром.

Вслух же я высказала другое:

– Причины инфаркта могут быть разными. Тут нужно будет уже вскрытие, которое вы мне вряд ли доверите, – не удержалась от ухмылки. – Хотя материалы для исследования на наличие каких-либо препаратов нужно брать как можно скорее, пока еще можно что-то выявить.

– Спасибо, – улыбнулся довольный Падуану. Неужто угодила? – Учтем. Вы сказали даже больше, чем я от вас ждал.

Я сжала губы и принялась натягивать рукавицы. Холодно! Причем мороз будто не снаружи меня окутывал – шел изнутри. Проклятый Лысый яр и вся ситуация в целом! Нервы себе я знатно пощекотала, теперь буду долго отходить.

– Могу я уже идти? – подал голос Бойко.

– Разумеется, – кивнул Падуану. – Только не пропадайте, вы понадобитесь нам завтра. – Охотник тут же заторопился сбежать. – И прихватите с собой госпожу Илейнс. Думаю, ей здесь уже больше нечего делать.

Бойко перевел взгляд на меня и ободряюще улыбнулся. Меня также радовала перспектива убраться отсюда подальше.

– Вы, госпожа медик, тоже не теряйтесь.

Да куда ж я денусь.

Ближе к ночи раздался стук в окно. Два подряд, третий через секунду, четвертый – через две.

Рэду явился.

Он ввалился в коридор, окутал меня холодом своих объятий и радостно произнес:

– Только освободился!

– Я поняла, – хмыкнула я. – Пошли, покормлю.

– Это мы завсегда рады, это мы с превеликим удовольствием.

По полу застучали каблуки его сапог и трость. Увы, без нее Рэду передвигаться не мог.

– Рассказывай, – потребовала я, как только Рэду утолил первый голод, – как все прошло?

Он вытер рот салфеткой и принялся рассказывать:

– Успешно я съездил. Как и договаривались с заказчиком, так все и прошло. Он все забрал.

– Все-все? – неверяще переспросила я.

– Да, – важно кивнул Рэду. Тут же улыбнулся так солнечно и радостно, что я чуть не зажмурилась. – И заплатил в полтора раза больше, так ему все понравилось.

Я натурально завизжала и бросилась на шею к Рэду.

– Здорово, здорово, здорово! – затараторила от избытка чувств. – До чего же я за тебя рада!

– А уж как я за себя рад, – хмыкнул он и чуть отодвинул меня.

Я одернула кофту и вернулась на свое место.

– Ну все, раз такого клиента отхватил, то дальше будет больше! Ты, главное, теперь не расслабляйся. Работай больше и все будет замечательно.

– Легко сказать, – хмыкнул Рэду.

– И не так уж и сложно сделать, – не сдавалась я. – Ты же занимаешься любимым делом. Это же твое! Да будь у меня лишние деньги, я бы обязательно купила бы ту замечательную тумбочку с резными дверцами. Или стул со спинкой. Ну натуральный трон! Вот представь, приходит ко мне посетитель, а я как царевна на троне восседаю. Каково, а? Сразу проникнутся, что со мной шутки плохи! Будут слушаться как миленькие.

Рэду посмеивался, сверкая улыбкой из-под рыжеватых усов.

– Раз тебе так нужен трон, то я сделаю, – заявил он.

– Не смей! – взвилась я. – Денег у меня нет, а просто так я не возьму.

– Мирка, я же от чистого сердца. Ты же столько для меня делаешь, я же…

– Я же, ты же, – передразнила я. – Вот как будут у меня деньги, тогда и обращусь. А сейчас делай, что есть. У тебя сколько уже заказов?

– Достаточно, – буркнул он.

– Вот и занимайся. А деньги у меня скоро появятся, не переживай.

– И откуда же? – поинтересовался Рэду.

– Да так… – туманно отозвалась я. – Работенка одна подвернулась.

– Я уж было подумал, ты с родителями помирилась.

– С мамой я и не ссорилась. А папины деньги брать не собираюсь – сама справляюсь.