Из тьмы

Кейт переводила взгляд с синей стены на лицо Элизабет и обратно, постепенно осознавая истину. Она словно резко протрезвела и ужаснулась, поняв, что едва не совершила роковую ошибку. Она ПОЧТИ согласилась продать себя существу, которое сидело рядом с ней и нагло её лапало, которое убило и превратило в себе подобных несчётное количество людей, которое притворялось заинтересованным её судьбой, хотя на самом деле хотело лишь, как само выразилось, "одновременно изнасиловать её тело и душу".

Решение пришло незамедлительно, и оно было окончательным.

— Знаешь, Элизабет, иди-ка ты к дьяволу! — с несвойственной ей злобой произнесла Кейт.

На какой-то момент вампирша опешила, и девушка получила от этого несравненное удовольствие.

— Я сделаю вид, что ослышалась, — отреагировала та.

— Не стоит. Я могу и повторить.

— Выходит, ты всё-таки хочешь умереть?

— Нет, я хочу жить. Но не под твоим каблуком.

— Даже если ты и выберешься отсюда (в чём я лично сомневаюсь), то вернёшься к той жизни, которой хотела себя лишить, — атаковала уязвимое место вампирша.

Поразительно, однако и эта фраза не сбила Кейт с толку — наоборот, её непоколебимость только росла:

— Уж лучше так, чем стать омерзительной шлюхой, вроде тебя и всех твоих подружек, за исключением Джейн. Я никогда не буду одной из вас, как и она. Она осталась собой, несмотря на все твои старания. И хотя она питается кровью живых людей, она не признаёт ваши правила и убеждения. Попробуй, разубеди меня.

— С чего бы? Вот только Джейн осталась собой именно благодаря мне. Я специально это сделала, чтобы она мучилась осознанием того, кем стала и что вынуждена совершать. Впрочем, она об этом тебе говорила. А вот твоей участи в этом мире я не завидую.

— А я твоей. Извращения и порок — это для меня неприемлемо, — говоря это, Кейт ощущала необыкновенный прилив уверенности.

— Тогда ты сдохнешь.

— Именно это и должно произойти со мной, если я изменю своим принципам. А теперь проваливай отсюда. Больше нам не о чем говорить.

— Ладно, я уйду, — открыто изображая разочарование, сказала Элизабет, отпуская девушку и вставая. — Ты такая смелая, потому что думаешь, что если я сейчас на тебя наброшусь, то, будто из ниоткуда, появится Джейн и спасёт тебя?

— Отнюдь. Просто Джейн дала мне понять, что никакие вы не всесильные. Вы лишь жалкое сборище извращенцев — и ничего более.

Вампирша остановилась у синей стены и произнесла:

— Если я уйду, то больше не вернусь. Эта дверь за мной закроется, и ты останешься здесь навсегда.

— Это мои проблемы.

— Ну, как знаешь. Джессика в своё время тоже отказалась от моего предложения — исход известен. Жаль, конечно, что ты такая дура, но я не отчаиваюсь — найду себе другую.

Кейт не удержалась и рассмеялась. Этот неестественный смех был подобен вырвавшемуся через неплотный стык трубы пару. Она не могла остановиться, даже когда Элизабет скрылась в синей стене, которая после этого быстро исчезла.

* * *

Через секунду после того, как Джон пришёл в себя, он зашёлся сильным кашлем. Казалось, в его горло впились сотни маленьких иголок, от которых невыносимо першило. Чтобы хоть как-то обуздать страшный зуд, он принялся усиленно глотать слюну. Практически никакого эффекта это не дало. Тогда, едва успевая вздохнуть в коротких перерывах между очередным спазмом, он инстинктивно рванулся в ту сторону, откуда раздавался звук льющейся жидкости. К счастью, источник находился не далеко, и Стивенс, не думая о том, что может течь из отверстия в стене, приник к живительной струе.

Он выпил, пожалуй, не меньше литра, прежде чем испытал облегчение. Кристально чистая вода оказалась очень приятная и освежающая, и Джон впервые после того, как провалился в этот каменный лабиринт, почувствовал себя сносно.

Отстранившись от источника и оглядываясь, Стивенс не узнал место, в котором находился, даже если делать поправку на неверное освещение — уже знакомое ему синее сияние, источающееся отовсюду.

Он помнил, что, несмотря на стойкое нежелание, таки "познакомился" со странным туманом поближе. Настолько, что отключился. Но это произошло в ином месте, вне всяких сомнений — потому что теперь Джон находился в более широком и проветриваемом коридоре, в котором отчётливо ощущался лёгкий ветерок. Да и запаха плесени здесь почти не присутствовало.

— Выходит, всё не так уж и плохо, — с облегчением и надеждой в голосе сказал Стивенс.

"И было бы ещё лучше, если б я знал, насколько далеко ушёл от Кейт", — додумал он.

Размышлять же о том, каким таинственным образом он переместился из одного места в другое, находясь без сознания, как-то не хотелось. Лучше не отвлекаться на пустые теории и сосредоточиться на поисках выхода. Если ранее существование оного ставилось под сомнение, то теперь появился надёжный свидетель — ветер. Конечно, это не окончательное доказательство, однако уверенность (какую-никакую) вселяет.