Из внешнего мира (СИ)

Печатая шаг, Зелгадис вышел на улицу. Зарево пожарища за спиной окутывало его фигуру багровым ореолом, создавая огненные крылья. В его раскрытой ладони плясало пламя, и ему было совершенно наплевать, что еще чуть-чуть и даже на его плотной коже появятся ожоги.

Ему уже на все было наплевать.

- Ну что?! - проревел он. - Кто еще хочет посмотреть на белую женщину?! Подходите!

На миг толпа замерла. Смолки все звуки. В наступившей тишине слышался только треск пламени да слабые стоны раненых и умирающих.

- Демон! - пискнул кто-то срывающимся голосом. - Демон!

Люди бросились бежать, как стадо животных при лесном пожаре. Они отталкивали друг друга, затаптывали упавших.

Зелгадис швырнул им вслед файрболл и поднялся в воздух. Он полетел к поросшим лесом холмам за городом. Нашел небольшую полянку и приземлился. Отсюда был хорошо видно багровое зарево над Медиго. Зелгадис надеялся, что пожар спалит весь квартал удовольствий дотла.

Он усадил Амелию под раскидистой пальмой, хотя с трудом заставил себя выпустить ее из рук. Им владел совершенно иррациональный страх, что если он не будет к ней прикасаться, с ней случится что-то еще более страшное. Но нужно было расстелить на траве свой халат, в качестве какой-никакой простыни. Зелгадис уложил Амелию на эту жалкую постель.

Теперь пора заняться лечением. От Зелгадиса потребовалось волевое усилие: нужно было снять с Амелии красное покрывало, в которое он ее закутал, и проверить, нет ли у нее ран. Зелгадис подавил приступ смущения, сейчас не время играть в трепетную девицу. Он зажег "Лайтинг" и, сняв покрывало, внимательно осмотрел Амелию. Она сразу же заметил, что шрам меж ее грудей попытались замазать чем-то, отдаленно похожим на пудру. Чтобы вид не портил. Такой же пудрой скрыли синяки на ее груди и бедрах. Несколько были совсем свежими. Сообразив, откуда они могли взяться, Зелгадис до боли сжал кулаки. Ногти впились в ладони, и, если бы его кожа не была такой плотной, расцарапали бы ее до крови. Захотелось вернуться в Медиго и добить тех из служащих "Фламинго", кто уцелел.

Зелгадис смыл смоченной в воде тряпкой пудру. "Рекавери" быстро исцелило все синяки и царапины. Следы пребывания Амелии в борделе исчезли, словно их никогда не существовало. Если бы также легко можно было стереть все, что произошло, из ее памяти.

Все это время Амелия оставалась в странном полубессознательном состоянии. Зелгадис прижал светящуюся целебной магией руку к ее лбу, но это не помогло. Логика подсказывала, что если ей не давать наркотик, она придет в себя. Но логика не могла пробиться сквозь колючие заборы из страха, отвращения и ненависти. На Зелгадиса вдруг накатила волна ужаса. Что, если наркотик выжег разум Амелии? Что, если от нее осталась лишь оболочка, а сама Амелия, его друг, самый дорогой ему человек, исчезла навсегда?

- Амелия! - вырвался у Зелгадиса отчаянный призыв.

Короткое слово вспыхнуло в ночи, полное его болью и надеждой.

Зелгадис склонился к Амелии и принялся слегка хлопать ее по щекам, продолжая звать по имени. Краем сознания он понимал, что это глупо и бесполезно, но он просто не мог сидеть спокойно и ждать, когда Амелия очнется.

Если очнется.

Она спряталась во тьме. Забилась глубоко-глубоко. Здесь чудовища не могли ее найти. Не могли сделать ей больно.

Они бродили наверху. Что-то делали с тем, что когда-то было ею. Но ее-то там уже не было! Ха-ха! Она их обманула!

Иногда в ее убежище заползали огненные черви. Они кусались, и, спасаясь от них, она зарывалась еще глубже во мрак.

А еще сверху появлялся Зверь. Большой и склизкий. Он разрывал мрак на клочки, и в дыры сочилась желтая слизь.

Зверь был самым страшным. Она убегала от него, но он преследовал ее по пятам, пожирая спасительную тьму.

Ей уже некуда было уходить. Только в пустоту.

-... лия!

- Амелия!

Она очень испугалась, услышав Голос. Чудовища не разговаривали, только пыхтели и рычали, на то они и чудовища. Зверь тоже молчал.

- Амелия!

Что такое "Амелия"? Или кто? Кажется, она знала кого-то с таким именем. Давным-давно жила девочка, которую звали "Амелия". Но ее уже нет.

- Амелия!