Из воспоминаний секретаря одной делегации

Ему, конечно, виднее... Вспоминая теперь свое — очень поверхностное — знакомство с левой, полуправительственной Англией, я ищу причины не слишком доброго чувства, которое в результате этого знакомства осталось. Все это были люди неглупые, порядочные, вышедшие из низов и поднявшиеся несколько позднее на высоты власти благодаря своему упорному труду, энергий и способностям: и кабинеты Макдональда входили бывшие литейщики, как Гендерсон, бывшие чистильщики локомотивов, как Томас, бывшие парикмахеры, как Стюарт, бывшие горнорабочие, как Адамсон, проработавший двадцать пять лет под землею. Учить их практической политике никому из нас не приходится; они своей страны большевикам не отдали — какие Носке вышли бы из этих людей, если бы кто посягнул на их коттеджи, на их сбережения‟ на их газеты! Да, они признали большевиков — как их признают Тардье, Гинденбург или Муссолини. Да, они с большевиками любезны, но они ли одни? Как раз на днях королева Англии приняла в частной аудиенции Сокольникова, члена ц.к. той партии, по приказу которой в России зверски убиты, сожжены, сброшены в шахту ближайшие родственники королевы. „У политики есть свои права‟, — жаль, пределы этих прав неопределенны. Вождей английской рабо. чей партии часто бранят за то, что они заступаются лишь за социалистов. Это и само по себе очень стоит внимания; надо бы, однако, добавить: если б они заступались как следует хоть за социалистов! (Об этом, кажется, можно получить кое-какие сведения у грузин.) Но им, как всем, вообще довольно безразлично то, что ни прямо, ни косвенно их интересов не касается. Главным образом им можно поставить в упрек тот необыкновенный, возвышенный тон, которым подносится миру самая обыкновенная прозаическая политика. Большевиков они не любят. Они всю жизнь нападали слева; нападать справа им непривычно и неудобно. Многие из них были бы в душе рады, если бы генералы свергли большевиков: всем им было бы настолько приятнее ругать и поносить генералов.