Читаем Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки полностью

102. Это наблюдение Пржевальского для Северного Тибета расширяет границы института "полиандрии", до нашего путешественника, известного в Южном Тибете и на южных склонах Гималайского хребта, в местах, населенных тибетцами или народностями, близкими к ним. О полиандрии позже пишет П. К. Козлов в своей книге "Монголия и Кам": "В семейном быту тибетцев практикуется многомужие — полиандрия. Иногда у одной женщины бывает до семи мужей, которые должны быть непременно братьями; лица посторонние в такой союз не допускаются. Ребенок, происходящий от такого полиандрического брака, считает своим отцом того, на кого мать указала ему как на отца, прочие же мужья матери считаются дядями ребенка. Фамилии в смысле именно семьи в Тибете неизвестны, про детей говорят, что они дети такой-то женщины, а имя отца вряд ли когда и упоминается. Случается также что более состоятельные тибетцы имеют не только одну, но и две жены" (т. I, ч., 2, СПб., 1906, стр. 294).

На полиандрию обращает внимание и другой известный исследователь Тибета У. Рокхиль, но ошибочно ограничивает полиандрию только земледельческим населением страны.

Интересное наблюдение о полиандрии сделал Г. Ц. Цыбиков, который пишет: "В семейной жизни у тибетцев существует, между прочим, полиандрия и полигамия. При этом нам довелось только узнать, что женитьба нескольких братьев на одной и выход нескольких сестер за одного считается идеалом родственных отношений" ("Буддист-паломник у святынь Тибета", Русское Географическое общество, Петроград, 1918, стр. 177). Явление полиандрии (греческое слово) ныне рассматривается как пережиток группового брака, на что обратил внимание Ф. Энгельс в своей известной работе "Происхождение семьи, частной собственности и государства", где пишет: "…многоженство — привилегия богатых и знатных, и жены достаются главным образом путем покупки рабынь; большинство народа живет в моногамии. Таксе же исключение представляет многомужество в Индии и Тибете; его несомненно небезынтересное происхождение из группового брака еще подлежит дальнейшему изучению. Впрочем, в своей практике многомужество кажется гораздо более терпимым, чем ревнивый режим магометанских гаремов" (Госполитиздат, М., 1945, стр. 70–71).

Полиандрия — форма брака, характерная для отсталых народов Азии, впрочем имеющая очень небольшое распространение, гораздо меньшее, чем полигамия, т. е. многоженство.

103. Тибетский язык "бод-скат" морфологически относится к большой группе азиатских языков, куда входят также китайские, бирманские и таи языки. Словарный запас — односложные слова, одни и те же слова могут иметь; различное содержание в зависимости от тона произношения. Диалекты в Тибете сильно отличаются друг от друга. Центральный диалект — главный, на нем говорит население Лхасы и густо населенной долины Брамапутры. Этот диалект "бэке" является сейчас и государственный языком Автономного Тибета. Современный язык имеет мало общего с древним и письменным языком, поэтому замечание Пржевальского о том, что тибетцы бесконечно бормочут молитвы, не понимая их содержания, совершенно справедливо.

Северо-тибетское наречие, на котором говорят кукунорские тангуты, настолько отлично от лхасского, что южные тибетцы почти совсем его не понимают.

Письменность тибетцев или тибетский силлабарий происходит из Индии и уходит своими истоками в санскрит. Буквы состоят из 30 знаков. Тибетская орфография очень сложна, в словах обычные немые графемы, ныне не читаемые.

104. Административное деление в этой части Китая ныне подверглось значительным изменениям. Возникли две новые западные провинции: Цин-хай с центром в Синине и Сикан (Восточный Тибет) с центром в Кандине (Дань-зян-лу).

105. Такое отношение к посетителям, видимо, объяснялось боязнью местного населения своих начальников, получивших соответствующие указания из Лхасы. Иначе как рассматривать описание обычая приема гостя в тибетской палатке, данное — П. К. Козловым? ("Монголия и Кам", т. 2 стр. 293).

106. Эти названия записаны Пржевальским со слов монгола. Поэтому и название реки Ки-чу (Джи-чу), на которой стоит Лхаса, превратилось в Уй-мурень (быть может, Ой-мурэн, что по-монгольски значит лесная река, а быть может, и по названию тибетской провинции Уй).

Гора Напчин-тан-ла оказалась одним из главных хребтов Тибета — Ниенчин (Нян-чэн) Тан-ла, по западной части которого проходит водораздел между бассейном Индийского океана и бессточных бассейнов Центральной Азии. Нап-чу, видимо, правильнее Нуп-чу — верховья Салуэна.

107. Интересующихся историей исследования Тибета мы отсылаем к труду Н. В. Кюнера "Географическое описание Тибета", Владивосток, 1907, в первом выпуске которого содержится большой обзор всех путешествий в Тибет с древних времен до 1905 г. В этом обзоре можно встретить и все фамилии исследователей Тибета, упоминаемых Пржевальским. У Кюнера в примечаниях есть также и ссылки на литературу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

The Descent
The Descent

We are not alone… In a cave in the Himalayas, a guide discovers a self-mutilated body with the warning--Satan exists. In the Kalahari Desert, a nun unearths evidence of a proto-human species and a deity called Older-than-Old. In Bosnia, something has been feeding upon the dead in a mass grave. So begins mankind's most shocking realization: that the underworld is a vast geological labyrinth populated by another race of beings. Some call them devils or demons. But they are real. They are down there. And they are waiting for us to find them…Amazon.com ReviewIn a high Himalayan cave, among the death pits of Bosnia, in a newly excavated Java temple, Long's characters find out to their terror that humanity is not alone--that, as we have always really known, horned and vicious humanoids lurk in vast caverns beneath our feet. This audacious remaking of the old hollow-earth plot takes us, in no short order, to the new world regime that follows the genocidal harrowing of Hell by heavily armed, high-tech American forces. An ambitious tycoon sends an expedition of scientists, including a beautiful nun linguist and a hideously tattooed commando former prisoner of Hell, ever deeper into the unknown, among surviving, savage, horned tribes and the vast citadels of the civilizations that fell beneath the earth before ours arose. A conspiracy of scholars pursues the identity of the being known as Satan, coming up with unpalatable truths about the origins of human culture and the identity of the Turin Shroud, and are picked off one by bloody one. Long rehabilitates, madly, the novel of adventures among lost peoples--occasional clumsiness and promises of paranoid revelations on which he cannot entirely deliver fail to diminish the real achievement here; this feels like a story we have always known and dreaded. 

Джефф Лонг

Приключения