Из заметок о любительской лингвистике

В действительности же в ходе истории слова могут менять свой внешний облик чрезвычайно сильно – вплоть до полной неузнаваемости. Вот для наглядности несколько примеров[7].

Латинское calidus 'горячий' превратилось во французском языке в chaud [sо].

Латинское capillus 'волос' превратилось во французском языке в cheveu [svo].

Древнеанглийское hlafweard (букв. 'хранитель хлеба') превратилось в современном английском в lord [l:d] 'лорд'.

Древнеиндийское bhavati 'он есть' превратилось в хинди в hai.

Древнеперсидское ariyanam 'арийцев' (родит. падеж множ. числа от ariya 'ариец'; подразумевается: земля, страна) превратилось в современном персидском в iran 'Иран'.

Как можно видеть, древняя и новая формы одного и того же слова иногда могут даже не иметь ни единого общего звука.

При этом, однако, важнейшее обстоятельство состоит в том, что во всех приведенных примерах имели место не какие-то случайные индивидуальные смены звуков, а совершенно закономерные (для соответствующих языков и соответствующих эпох) и последовательно реализованные в языке в целом фонетические изменения. Таков общий принцип фонетических изменений, имеющий основополагающее значение для всей исторической лингвистики.

Например, эволюция, превратившая латинское calidus во французское chaud [so], – это следующая цепочка сменяющих друг друга во времени форм данного слова (приводим их в фонетической транскрипции):

[k'alidus] -> [k'aldus] -> [kald] -> [cald] -> [caud] -> [saud] -> [sod] -> [so].

Превращение древнеперсидского ariyanam в персидское iran

 – это [ariyanam] -> [airanam] -> [eranam] -> [eran] -> [iran] -> [iran].

Существенно здесь прежде всего то, что каждый из шагов такой эволюции – это фонетическое изменение, совершившееся не в одном лишь данном слове, а во всех словах данного языка, где подвергавшийся изменению звук находился в такой же позиции. (Что значит «такая же позиция», в каждом случае определяется вполне строго, но здесь эти технические детали нет необходимости приводить.) Например, [k'alidus] превратилось в [k'aldus] в силу того, что в данном языке всякое безударное i в положении между двумя одиночными согласными в определенный исторический момент выпадало. Далее, [k'aldus] превратилось в [kald] в силу того, что в некоторый более поздний момент всякое конечное -us отпадало; и т. д.

Это требование всеобщности любого фонетического изменения (в данном языке в данный период его истории) составляет главное отличие профессионального изучения истории языка от любительского.

Для любителя примеры вроде приведенных выше – это просто свидетельство того, что фонетический состав слова может со временем очень сильно изменяться и что чуть ли не любой звук в принципе может перейти в любой другой. Это вдохновляет его на то, чтобы при размышлении над любым заинтересовавшим его словом смело предполагать, что это слово произошло от какого-то другого, пусть даже сильно отличающегося по фонетическому составу. Почему бы не предположить, например, что флот – это видоизмененное слово плот? или что Тверь – это видоизмененное слово табор? Ведь бывают же самые разные фонетические переходы, так почему бы и не эти?

Если лингвист-любитель кое-что на эти темы читал или слыхал, то он иногда может даже сослаться на какие-нибудь известные ему конкретные примеры, которые, как ему кажется, говорят в пользу его версии. Например, он может вспомнить, что по-латыни 'отец' – патер, а по-немецки – фатер: вот и пример перехода

п в ф! Или он заметит, что по-английски alphabet, а по-русски алфавит: вот и пример перехода б в в!

В отличие от любителя, профессиональный лингвист, проверяя эти предположения, немедленно задастся вопросом: имел ли место в истории русского языка общий переход п в ф (или пл в фл

)? общий переход б в в (или общий переход сочетания таб в тв)? И сразу же получит ответ, что ни одного из этих общих переходов в русском языке не было: например, никаких изменений не испытали слова плавать, плоский, табак, табун и т. д. (не говоря уже о том, что сохранились без изменений и сами слова плот, табор). Тем самым обе эти вольные гипотезы будут отвергнуты.

Что же касается любительских аргументов с патер – фатер и alphabet – алфавит, то лингвист немедленно их отведет, указав, что первый вообще не имеет отношения к русскому языку, а второй недействителен потому, что в русский язык слово алфавит пришло не из английского языка, а из греческого, в котором в соответствующем слове уже было в.