Из записок районного опера

Тут уж любящее отцовское сердце не выдержало, и… нет, заявление в милицию на сына бизнесмен всё равно подавать не стал, а просто вышвырнул его из дома, отобрав ключ от входной двери. Но Шкурке и это по барабану: залез в родительское жилище через форточку на кухне, и украл всё, что до сих пор склямзить не успел или не решался. И только после этого родители подали заявление в РОВД. В полсилы стали мы парнишку разыскивать, а он тем временем шатался по притонам, и был слушок: на пару с ещё одним доходягой втихую бомбят они хаты побогаче… И главное, как-то ухитрялся ни разу там не «засветиться»!..

Попался же он на фигне. Пошёл к одной приторговывающей самогоном бабуле (т. е. по его понятиям — женщине чуть ли не состоятельной), представился жутко высоким милицейским чином, ткнув её под нос некую красную книжицу, сообщил, что она арестована, и у неё надо произвести обыск. Но когда в процессе этого самого обыска он, забрав из серванта все денежки, начал сворачивать ковёр на полу, припугнувшаяся было бабулька заподозрила неладное и подняла хай. Тогда он врезал ей по фейсу, чтоб не орала, но она разголосилась ещё громче, на шум прибежали соседи, а там и вызванные кем-то патрульные подоспели… Короче, повязали Шкурку с поличным!..

И опять допрашивать его пришлось мне. Сколький он был, противный… «Ой, вы меня не бейте, пожалуйста!.. Я такой болезненный, у меня и здесь болит, и там… Ой, не виноват я ни в чём, а просто жизнь так сложилась… Я — мальчик — наркоманчик, меня обижать нельзя, меня жалеть надо!» Тьфу!..

Больной он, видите ли… Ещё понимаю — воровать у чужих… То есть и это — преступление, и это — подлость, однако по-своему как бы понятно и логично… Но — обворовывать родителей?!. Тех, кто тебя растил, кормил-поил и одевал, кто не жалел на тебя своих жизней, не говоря уж о деньгах?.. Вон как пахан до последнего за него заступался, а он — и его, причём его — именно в первую очередь…

Восемь эпизодов краж нарисовалось за этим гавриком, — как в одиночку, так и на пару с приятелем. Мы терпеливо раскручивали каждый, следствие шло своим ходом, и быть бы закономерной точке в виде судебного приговора, но тут этому сволочуге сказочно повезло…В очередной раз повезли его на воспроизведение в одну из отбомблённых им хат, точнее — в квартиру на отдалённом углу нашего микрорайона. Везли на стареньком «РАФике», одолженном на день районному угрозыску одним из близлежащих заводов. Водитель был из заводских. Вместе со Шкуркой на воспроизведение выехали следователь и опер. Приехали на адрес, поднялись в квартиру, в присутствии жадно внимающих хозяев Шкурка сперва рассказал, а затем и показал, как залазил через окно в квартиру (на первом этаже, кстати), что и откуда брал, каким образом уносил… В заключение его увлекательного рассказа хозяева попытались было исцарапать физиономию похитившему их имущество бандюге, и того пришлось отвести в микроавтобус и приковать там наручниками к стойке, следователь с опером же ещё немножко задержались на адресе, где им в награду за поимку столь опасного бандита граждане выставили по двести граммулек с плотненькой закуской. На нашей работе почти завсегда бегаешь с пустым брюхом, и мало кто способен отказаться от дармового хавала, не говоря уж о выпивке…

Тем временем Шкурка сумел нашарить под ногами какую-то отвёртку, раскрутил крепление в наручниках, и — был таков!.. Не приглашённый же к столу заводской водила в это самое время, по его позднейшим объяснениям, спокойно дремал за рулём, и побегу опасного преступника никак не препятствовал. (А может — и не дремал, а из принципа не стал мешать — многие из таких вот работяг, особенно из тех, кто хоть раз в жизни побывал в вытрезвителе и был обижен тамошней обслугой, из принципа никогда и ни в чем не содействует добровольно родной милиции!) Придраться к шоферу было невозможно, не его это дело — конвоированного охранять. Следователь тоже отмазался — «я отвечаю за процессуальные моменты, а персональную ответственность за арестованного несёт конвоир!» В итоге оставался только бедолага-опер, из которого начальство благополучно и сделало козла. Но — не на полную катушку, не стали выгонять из органов, ибо случай был слишком уж вонючий, и в случае чего отвечать за него пришлось бы не только вздрюченному службой лейтенантику, а и его непосредственному начальству… Никто в нашей «конторе» — не враг самому себе, поэтому руководство подсуетилось и изобразило задним счётом дело так, будто бы Шкурка был чуть ли не отпущен под «подписку о невыезде» на денёк-два, а он, шельмец, взял да и не вернулся… А может, вру я, позабыл кой-какие подробности, и на бумаге таки нарисовался сам факт побега, но изображался он таким образом, что преступнику повезло внезапно вырваться из рук безотлучно находящегося при нём опера и убежать за горизонт… Так или иначе, но строгий выговор оперу всё-таки вкатили. У каждого из нас подобных выговоров — завались, так что — одним больше или меньше…