Из записок районного опера

Оставалось только ждать, пока какая-нибудь оплошка отставника предоставит мне свидетелей и улики… Тогда я выложу их перед его женой, и лишь тогда она поверит, что он растлевает её малолетняя дочь! Естественно — впадёт в ярость, и сразу же, на горячую голову, подаст заявление в милицию… Немедленно беру Григория Игоревича за жабры, колочу его безостановочно, и вышибаю из него «сознанку» раньше, чем начальник угрозыска или кто-то другой успеют мне помешать!.. Пусть и не в тюрьму Прохорова швырнут, а лишь отправят на принудительное лечение, но всё равно — уберут из окружающей действительности, оторвут его липкую ладошку от головой, попок и животиков доверчивых крохотулечек!..

При таком раскладе 5-летняя падчерица Прохорова становилась живцом-наживкой, на которую он должен был клюнуть, насаживаясь на крючок поглубже… Пусть, планировал я, он её основательно запедофилит, желательно даже — дефлорирует (позднее это легко удостоверить актом судмедэкспертизы), тогда уж нельзя дать задний ход и всё отрицать… И вот тут на сцену выхожу я, и наношу решающий удар!..

Итак, маленькая девочка была своеобразной жертвой, которую мы приносим сегодня, чтобы уже завтра Прохоров не смог бы никого больше обидеть!.. Да, ребёнка — жаль… Чудная хохотушка с белокурыми волосами, единственная «вина» которой: ей не повезло с отчимом… Но в этом мире все мы — лишь пешки в жестокой игре, и всегда кто-то кем-то жертвует!..

…Однако не вышло по-моему, и не дождался я прохоровского разоблачения. Переиграл он меня. Чувствовал моё незримое присутствие в своей жизни, и понимал, что меня следует опасаться… А потому — перед тем, как капитально «распаковать» младшенькую, он взял да и поменял место жительства!.. Обменял две квартиры, свою и женину, на одну, побольше и совсем в другом районе.

Придя в нужный день и час к их подъезду, я угрюмо наблюдал из-за угла, как оживлённый Григорий Игоревич вместе с женою и детьми грузит вещи в грузовик. Белокурая малышка громко смеялась, путаясь под ногами у старших. Детское щебетание явно не раздражало Григория Игоревича, наоборот — он тоже заразительно хохотал, поминутно оглядываясь на ребёнка…Стороннего наблюдателя подобная картина семейной идиллии лишь умилила бы, а вот меня от неё — корёжило… Какое детство ждёт эту девочку?! Что станет с нею потом?!.

Но что в этой обстановке я мог поделать?.. Формально ведь — ни к чему не прицепишься…

Оставалось радоваться хоть тому, что растленный пенсионер покидает мою «территорию». Теперь чтобы он ни натворил — я и мои коллеги — опера за это не ответственны…

…Стрельнув мотором, грузовик с семьёй Прохорова укатил из моей жизни.

Больше об отставном майоре ВВС я ничего не слышал.

9. ШЛЮХИ

Профессиональных, так сказать — «кадровых» проституток в курируемом нашим подотделом микрорайоне не так уж и много, с дюжину.

И все они — дешёвки, снимающие клиентов на автостраде. Расценки таковы: минет — 5 долларов, всё остальное — 10 долларов. (Цены даны на 1999-й год). Ежедневный доход — от 10 до 50 долларов. Мизер!.. Основная часть «трассовых» — наркоманки, тратящие на «дурь» львиную часть своих доходов.

Но «трассовые» — это почти самое дно проституции (ниже — только привокзальные шалавы), а выше их — те, кто работает в салонах, стыдливо именуемых «массажными». Ещё повыше — «девочки по вызову». А самая «элита» — «гостиничные» путаны. Любая из таких краль, живя в нашем микрорайоне, во внерабочее время ведёт вполне праведный образ жизни, будучи никому на нашей территории в качестве проститутки не известной. Но и она — шлюха, хоть и из дорогих…

Так что фактически проституток на моей «земле» гораздо больше того, что мне известно…

В салоне работать спокойнее, чем на трассе, — не надо бояться рэкета, ментов и маньяков-садистов, меньше нагрузок, гарантирован регулярный медицинский контроль. Но доходы «салонных» ниже, чем у трассовых: за услуги они берут с клиента от 5 до 15 долларов, из них самим труженицам секса в лучшем случае идёт только половина. Кроме того, «салонная» обязана обслужить к а ж д о г о уплатившего клиента, сколь неприятным лично её он ни был бы.

Тогда как «трассовая» имеет право выбора, — если притормозивший рядом с нею автомобилист ей не приглянулся, то в машину к такому она просто не сядет. Тем самым сохраняется подобие женского достоинства: дескать, кто мне не мил — с тем не трахаюсь… Но, главная причина привередливости «трассовых», конечно же — боязнь нарваться на садиста. Многих из тех, кого хоть раз подвела ч у й к а (внутреннее чутьё на опасность), потом находили где-нибудь в лесопосадке, истерзанными и изуродованными…