Из животворящей капли крови

– Не понимаю, что тебя так беспокоило? – Георгий держал за руку отдыхающую на пассажирском сидении Веру. – Ты так легко справилась с четверыми. Я думал, мы уже никогда не выберемся…

– Ты не понял… – Вера, не открывая глаз, потянула шею. – Те, кто идут за нами, не дадут нам даже шанса. Это лишь пешки…

Александр пробудился от легких касаний. Саша, поцеловав его, надевала шелковый халат. Стая летучих мышей, начиная с самой маленькой, на запястье левой руки, и заканчивая самой крупной, с окровавленными клыками, на спине, «спряталась» в шелке. Татуировку Александр увидел еще вечером после ужина. Но вчера было не до этого. Безудержный секс отодвинул все на задний план.

В ней все казалось идеальным. Интеллект. Неординарность мышления. Амбиции. Внешность, тело. И конечно, секс. Что для него являлось немаловажным. Как, впрочем, и для всех.

– Кофе? – она сверкнула зубами в улыбке, поправляя влажную от воды челку.

– Ты варишь… сама?

– Я, конечно, не кофемашина, но тоже кое-что могу…

– Хвастайся! – Александр отправился в душ.

Завтрак был переполнен флюидами и прерван посланником Генриха.

Начальник пил капучино между короткими подготовленными фразами, при этом он не забывал «напоить» свою рубашку. Пятна темнели на материи, вызывая усмешки присутствующих.

Присутствовали и новенькие – два научных сотрудника. Специалисты в области гипноза. Женщина напоминала повзрослевшую Пеппи-длинный чулок, мужчина – нереализовавшегося отличника. Они совместными усилиями вывели из транса трех сотрудников, контактировавших с преступниками. Один из четверки был госпитализирован с травмой головы.

Выход из транса дал мало информации. Они сообщили то, что и так все знали. Генрих вторично отправил их домой с наставлением: при возникновении рецидива появления в их поле зрения преступников в контакт не вступать, а связаться с Генрихом. Он повторял это до посадки аутсайдеров в автобус. Видимо, закладывая это на подкорку головного мозга отбывающих.

– Может, стоит разделиться по группам и, следуя по второсортным отелям, выявить, где налицо «невминоз», – Александр зевнул, забыв прикрыть рот ладонью, – среди персонала, тем самым определить направление движения преступников?

– В принципе, не лишено смысла… – Генрих потряс пустым стаканчиком и все-таки попытался из него глотнуть. Отбросил в сторону с сожалением.

– По-моему, здесь повсюду невменяемые, – проговорил аналитик с лицом боксера-тяжеловеса.

Александр переключился полностью на Сашу, утащив ее в конец автобуса.

– Эта татуировка…

– Она не для всеобщего обозрения! – Саша показалась чересчур резкой.

– Я понимаю…

– И не для внутренней полемики! – Она вскинула красноречиво руку вверх открытой ладонью к нему.

Александр покивал головой ее гордому профилю и погрузился в бульварное чтиво.

Специалисты по гипнозу двигались вместе с ними. Масками восковых фигур они белели в плотно зашторенном автобусе.

Александр повернулся к мирно сопящей Саше и взглянул на шелковистость ее кожи.

– И запомни: то, что произошло ночью, ничего не значит, – проговорила девушка, не открывая глаз.

– Аналогичное хотел тебе сказать и я, – на ухо Саше прошептал Александр.

– Это так символично! – Надя умиленно смотрела на окрашенное багровым цветом здание музея.

– Не была еще здесь? – Владимир держал ее за локоть.

– Даже не знала о его существовании…

– Ты так красива в свете заката… – Владимир потрогал ее блестящие медно-красным локоны.

– Ты меня смущаешь!

– Ого!

Надя рассмеялась. Две перекрикивающиеся между собой птицы замолкли, услышав ее смех.

– Зайдем?

– Но он закрыт, – проговорила она сквозь смех.

– В любом музее есть сторож, – Владимир тянул ее за руку ко входу, – который всегда готов пустить поздних посетителей и стать гидом. Преимущество в том, что они всегда знают больше об экспонатах и готовы поделиться с тобой этими знаниями.

Дом-музей графа Дракулы.

– Графа Трахалы, – засмеялась снова Надя, глядя на табличку.

– Не оскорбляй святыню, – скрипнул незакрытой дверью Владимир.

Сторож оказался довольно-таки молодым и приветливым. Ноль удивления ночным посетителям. Напротив, он словно ожидал их. Объяснение было простым: пары частенько заглядывают сюда именно ночью, для «затачивания» остроты своих эмоциональных ощущений. Романтики…

Сама экскурсия была довольно скучной: обшарпанные экспонаты напоминали скорее свалку манекенов, чучел животных, летучих мышей, а заезженная история самого графа требовала аранжировки на новый лад.

Но зато успешно практиковала гипноз Надя, а затем и Владимир приготовил «свежеотжатые» напитки. Они уложили подобное мумии тело сторожа в гроб, принадлежащий графу, и слегка похулиганили с экспонатами.

– Знаешь, – глаза Нади светились неподдельным чувством, – сегодня утром я открою тебе формулу.

Владимир театрально прикрыл рот ладонью. В нормальном обществе это означало бы: «я твоя навечно, до последнего вздоха!», здесь – «до последней капли крови»…

Они стояли возле церкви. Ее покосившийся силуэт в вечерних сумерках мог стать «визитной карточкой» любого фильма ужасов. Заброшенная, застоявшаяся годами мрачность.