Из жизни кукол

В почтовом кармане лежал конверт, адресованный Луве Мартинсону. По мнению Луве, в конверте содержалось не заявление от соцслужбы с предложением принять новую девочку.

Похоже, в конверте было частное письмо.

Едва Луве вскрыл конверт, как тут же понял, что там нечто гораздо большее.

Чудо означает, что произошло что-то хорошее, и само собой разумеется, что чудо – дело крайне редкое, в принципе несуществующее по сравнению с какими-нибудь страшными событиями. Катастрофами, например.

У надежды на ядерную аварию больше шансов сбыться, чем у надежды на чудо.

И все же Луве надеялся. Ведь чудо может означать то же самое, что и счастье.

У них похожий почерк, подумал Луве.

Отец Мерси жив.

Совсем как ты

Квартал Крунуберг

Эмилия ушла, и Кевин остался в кабинете для совещаний один на один с Лассе.

Некоторое время шеф задумчиво молчал.

– И… Как Луве Мартинсон оказался в программе по защите свидетелей? – спросил Кевин. – По словам следователя, с которым я разговаривал, он сменил имя полтора года назад. Я решил его проверить, потому что мне показалось – с ним что-то не так.

Лассе снова кивнул.

– Понимаю. Но учитывая то, что мне известно, проверка – пустая трата времени.

– И что же тебе известно?

– То, что я знаю, должно остаться между нами.

Лассе сцепил пальцы и перегнулся через стол.

– Луве в программе по защите свидетелей с 1988 года, со своих восемнадцати лет. Он помогал нам в одном расследовании, и я был одним из тех, кто рекомендовал включить его в программу. Когда в 2011 году решение пересматривали и начинали процедуру смены имени, без меня тоже не обошлось. Тогда он тоже давал показания, в рамках совершенно другого дела.

– Значит, Луве и раньше нам помогал?

– Да, и учитывая его профессию, это неудивительно. Еще когда я в первый раз звонил Луве, у меня возникло чувство, что он может оказаться тем самым человеком. Я ведь не знал, как его теперь зовут, но в его манере говорить есть что-то особое. И выбор профессии в его случае совершенно логичен.

– Логичен?

– Да. В детстве Луве пережил сексуальное насилие. Как и ты.

– И когда вырос, захотел помогать другим людям, оказавшимся в той же ситуации?

Кевин представил себе Луве, вспомнил, каким почти болезненно-хрупким он выглядел во время их разговора в интернате неделю назад. Кевин тогда решил, что терапевт воспринял эту хрупкость от девочек, с которыми работает.

Но возможно, она идет изнутри.

Из раны.

В ожидании высылки

“Ведьмин котел”

Тринадцать месяцев назад, в день, когда Мерси высадилась из автобуса в двухстах метрах от “Ведьмина котла” в сопровождении двух медсестер из Брэкке, в Мальмё, в конторе на Винтергатан, сидел и смотрел на экран компьютера некий мужчина.

Мужчина (он был служащим Департамента по делам миграции) узнал одну фамилию в списке тех, кто ходатайствовал о предоставлении убежища, но получил отказ. Служащий тут же распечатал документы, касавшиеся означенного человека.

Кто-то совершил ужасную ошибку. Служащий надеялся, что ее еще можно исправить.

Тринадцать месяцев спустя Луве Мартинсон держал в руках письмо и спрашивал себя, чем они там, в миграционной службе, занимаются.

Какой у отца Мерси красивый почерк.

Dear Mr Love Martinsson,

I hope you are the right person to contact in my case. I do not want to bother you with a phone call and instead I choose to write a letter that you can read when you have time[67].

В социальной службе отцу Мерси указали на Луве как на ближайшее контактное лицо, так как Мерси не отправили жить в какую-нибудь семью.

Он рассказывал, что за год с небольшим дважды посетил Швецию, чтобы попросить убежища. Во второй раз он явился в стокгольмский офис Департамента по делам миграции, где ему сообщили, что его дочь, по всей вероятности, находится в Швеции.

Дожидаясь ответа на свой запрос, он увидел фотографии дочери в шведских газетах; по тому, что писали о ней журналисты, он ее не узнал.

Если написанное было правдой, то после Гамбурга, с тех пор как они расстались, в жизни Мерси творилась какая-то совершенная жуть.

Луве хотелось заорать.

Отец Мерси должен был получить статус беженца уже в свой первый приезд в Швецию.

Луве, не веря своим глазам, читал дальше.

Возникла новая бюрократическая проблема.

Недавно шведская полиция объявила отца Мерси скончавшимся, и миграционная служба ссылалась на один циркуляр. Шведские органы местной государственной власти: 2005:52, порядок действий в отношении скончавшихся.

Формально отец Мерси находился сейчас в морозильной камере перевозящего трупы самолета, летящего в нигерийский Кано, а не сидел в стокгольмском офисе миграционной службы.