Избирательный долг

– Это очень хорошо, что картина, наконец, начинает складываться, – заметил Шума. – Помню, в прошлом году маманя купила моему пятилетнему племяннику мозаику, и мы с ним устроили соревнование, кто быстрее ее соберет. Он собрал за два часа, а у меня картина до сих пор не складывается. Поэтому я очень хорошо вас понимаю, гражданин начальник. Собирать целое из кусочков всегда тяжело, никогда не знаешь, что получится. Тут мозги, знаете, какие надо иметь? Не то, что у меня или у вас. Нет, нам с вами с такой задачей нелегко справиться.

– Заткнись, – беззлобно обронил Малинин. – Женщина сказала тебе, что надо сделать с бюллетенями?

– Да, она сказала, что надо поставить «галочку» в нужном месте, а потом опустить бюллетени в урну.

– И, конечно, сделать это так, чтобы никто этого не видел?

– Она посоветовала мне закрыть за собой занавеску, чтобы никто не видел, что я делаю в кабинке.

Малинин довольно потер руки.

– А она, случайно, не говорила, напротив какой фамилии надо поставить галочку?

– А как же, говорила, – кивнул Шума. – Сказала, что если я хочу проголосовать «За» действующего губернатора Коровкина, то надо поставить в квадратике напротив его фамилии «галочку», а если я «Против» него – то надо поставить в квадратике напротив его фамилии «крестик».

Рука Малинина застыла на излете, прежде чем Шума закончил свою фразу. Губернатор был не просто действующим и не просто «сидел» в своем кресле с десяток лет. Незадолго до этого Коровкин в очередной раз поменял убеждения и органично влился в ряды очередной партии власти, как раньше не менее органично и энергично делал себе карьеру в рядах КПСС и в шеренгах первой демократической волны. Малинин нутром почувствовал, что последнее признание гражданина Шумова в протокол допроса записывать не стоит.

Налицо было нарушение закона о выборах, поскольку некая баба из избирательной комиссии ловко вешала лапшу на уши простакам, типа Шумы. Ведь любая каракуля, будь то «галочка», «крестик» или «кружочек», поставленная в квадратике напротив чьей-либо фамилии является законно отданным голосом именно за этого кандидата. Сообразив, что к чему, Малинин в очередной раз грустно вздохнул. Впрочем, он и без того остался доволен результатом беседы.

– Что и следовало доказать! – ликующе воскликнул он, поставив точку в своем творении. – Теперь не отвертишься, даже если тебя приедут защищать лучшие столичные адвокаты.

– Не отверчусь, – согласился Шума, – потому что на лучших адвокатов у меня нет денег. Но я могу попросить выступить в роли адвоката моего соседа, Мишку Рыжего. Он в молодости чуть не поступил в юридический институт, но загулял и на два дня опоздал на поезд до Саратова. Если бы не это, он точно бы юристом стал. А так пришлось жениться на бабе, с которой загулял, и спиться помаленьку.

Следующие десять минут капитан Малинин самозабвенно редактировал протокол допроса, выверяя каждую буковку и вполуха слушая разглагольствования Шумы. Последний, казалось, совершенно не понимал, что происходит, потому что на его лице по-прежнему не было заметно и тени волнения. Он пребывал в прекрасном расположении духа и громко размышлял о том, кто раньше высадится на Марсе: русские или американцы.

– Мне кажется, что мы, – пророчествовал Шума. – Во-первых, у нас есть ракеты. Может, они не такие красивые, как у американцев, зато надежные, из железа, а не из какой-то там сои. Если надо долететь до Марса, обязательно долетят. Вот разобьются, но долетят! Мой дядька работает на заводе. Так он для этих ракет точит какие-то детали. Говорит, если такую деталь поставить в американскую ракету, то ее сразу разорвет. А в нашу ставят, и хоть бы хны, летит, родимая. Дядька говорит, что никто, кроме пары ученых, не понимает, как наши ракеты вообще летают. Особенно не понимают американские шпионы. Недавно делегация на дядькин завод приезжала. Ходили по цехам, фотографировали, потом покрутили пальцем у виска и уехали ни с чем. Во-вторых, нам Марс нужен больше, чем американцам. Мы свою землю уже так мусором завалили, что скоро свободного места на ней не останется. А убирать некому, потому что у нас демографический кризис. Еще немного, и сорить будет некому. А на Марсе, как я слышал, условия лучше, чем на Земле. Там мы сможем основать колонии поселенцев и вырастить гигантский урожай. Говорят, особенно хорошо там должна расти конопля. Чтобы ее выращивать, можно нанять гастарбайтеров из Средней Азии, тогда выйдет дешевле. К тому же у них есть опыт…

Малинин, мужественно хранивший молчание во время размышлений Шумы, вывел сфабрикованный документ на печать. Полудохлый матричный принтер минут десять жевал бумагу, пока, наконец, с тяжким вздохом не выплюнул ее под ноги следователю. Малинин невозмутимо подобрал протокол и его копию с пола и протянул их Шуме.

– Прочтите и распишитесь, – велел он, ткнув пальцем туда, где следовало расписаться. – Если вы со всем согласны, так внизу и напишите: «Мною прочитано. С моих слов записано верно».