Избранница Архимага

Ах… она об этом. Я всхлипнула и обняла ее за живот, чувствуя себя маленькой девочкой. Странно, но другая Виола, из моего родного мира, редко проявляла такую нежность. Она любила меня, была мне очень близка, все время поддерживала, но все же была сдержанна на эмоции. Это мама всегда меня обнимала, гладила и целовала на ночь, когда я жила во дворце с родителями. А Виола же контролировала мои проделки, в некоторых подыгрывала и была скорее старшей сестрой, нежели двоюродной бабушкой. У меня бы язык никогда не повернулся так ее назвать.

Вспомнив об этом, я хихикнула, хотя звук получился похожий скорее на бульк, слишком мокрым было мое лицо от слез.

— Что?

— Ты же мне не тетя, а двоюродная бабушка.

— Это звучит ужасно.

— Прежняя Виола думала так же.

— Я и не сомневалась. — Я ее не видела, но знала, что она улыбалась.

— Спасибо, — шепнула я, успокаиваясь и наслаждаясь размеренными поглаживаниями по голове.

В конце концов, безвыходных ситуаций не бывает. И я обязательно найду способ выбраться из этого мира — хотя бы для того, чтобы опять вернуться сюда, к ласковой Виоле или живому дедушке, только уже со своей силой. Ведь как бы оно ни было — Люк, Алана, их будущий ребенок, — у меня была свобода, и теперь, поняв, каково без нее, я обязательно разыщу способ, чтобы вернуть свою силу и начать путешествовать по мирам. Может, тогда меня не будет трогать семейное счастье моего любимого мужчины.

Глава 14

Люк. Шесть месяцев спустя

— Люк, из-за тебя у меня огромные проблемы, — тяжело произнес Кириан и опустился на диванчик в кабинете Люка.

Архимаг вздернул брови и внимательно посмотрел на брата, показывая всем своим видом, что он готов слушать дальше и ему даже немного интересно.

— Арина прожужжала мне все уши. Боится, что я стану таким же ужасным отцом, как и ты. — Люк закатил глаза и отвел взгляд, брат же продолжил обвинительную речь: — Твоему сыну уже два месяца, а ты держал его на руках всего один раз. Моя свекровь уже готова написать тебе ноту с претензиями. И я сейчас не шучу.

— Пусть спасибо скажет, что я вписал этого ребенка в родовую книгу. — Архимаг прикрыл глаза и откинулся на спинку величественного кресла, которое ему не принадлежало.

Все здесь ему не принадлежало. Ни дворец, ни кабинет, ни трон.

Даже жена была не его. Когда-то прежде любимая женщина начала казаться Люку посланником из нижнего мира. Выбравшейся из разлома нечистью, ежесекундно отравляющей его жизнь.

Полгода назад Его Всесилие Люк и предположить не мог, что жизнь могла пошутить с ним настолько. Он, как слепой котенок, попав в отражение собственного мира, не пожелал прозреть. В первые мгновения ему показалось, что мечта сбылась: он больше не архимаг с неограниченным сроком жизни, он женат на когда-то любимой женщине, и у него могут быть дети.

Да, обычное желание почти всех людей и нелюдей любых миров. Желание оставить кого-то после себя. Люк никогда не мог смириться с тем, что ему не суждено не только быть с любимой женщиной, но и оставить потомков. Потому что ни один нормальный человек не согласится на такое, заведомо зная, что переживет собственное потомство. Люк был нормальным или хотя бы считал себя таковым.

И вот. Сама судьба предоставила ему такой шанс. Воздала наконец-то за все его страдания. Страдания, как он когда-то думал. А по факту жестоко над ним пошутила.

Полгода назад Его Всесилие узнал, что Алана носит под сердцем ребёнка. Тогда Люк вспомнил свое видение, пришедшее к нему после того, как он отпил из явившейся ему чаши жизни на Таскарионе. Тогда он увидел себя с младенцем на руках. Люк знал, что это его родной ребенок, чувствовал это. Запомнил каждую черточку новорожденного малыша, все, что было вокруг них, расплывалось, а может, он сам не желал глядеть ни на что иное, кроме своего сына.

Это видение долго не давало Люку покоя. Несколько лет он искал всевозможные варианты его воплотить в жизнь, пока не понял, что выхода нет. От подаренной ему этим миром силы никуда не деться. Никуда.

И вот, казалось, Люк наконец-то дожил до долгожданного образа. Когда Алана сказала, что беременна, он решил, что это шанс.

Люк по-прежнему искал способ вернуться в прежний мир, только не для себя, а для Леи. Сам же он тогда решил остаться. Но все пошло наперекосяк. Сразу же. Сначала на призыв не пришел Киринос. Потом он зачем-то поцеловал Лею. Зачем? Да сам он не понимал, для чего это сделал. Его давно тянуло к девчонке. Но не сейчас же? Когда, казалось, весь смысл его жизни был готов вот-вот появиться на свет.

Люк искал варианты, перепробовал все найденные призывы. День за днем, пренебрегая делами королевства, он искал способ, чтобы помочь Лее вернуться домой. В этом мире она была лишней. Даже для него. Она отвлекала Его Всесилие. Отвлекала его мысли от когда-то любимой женщины.