Избранное

К зданию министерства стали стекаться толпы молодежи, появились лозунги, написанные на холсте, на бумаге и даже на листках, вырванных из школьных тетрадей. Лозунги выкрикивали и в самодельные рупоры. Улица моментально заполнилась людьми. Полиция, прибывшая к зданию министерства, арестовала несколько человек. Мы пытались уговорить полицейских не вмешиваться в наши дела. С теми, кто продолжал угрожать нам расправой, демонстранты вступили в драку. Девушки пустили в ход сандалии на деревянной подошве и туфли на высоком каблуке. Юноши вооружились палками и камнями. Несколько полицейских было ранено. А народ все прибывал.

Демонстрация длилась до позднего вечера. Министр в конце концов был вынужден появиться перед толпой и дать обещание освободить делегатов, которых задержали в его канцелярии. Он принял наши требования и обещал доложить о них правительству.

Демонстранты оставались возле министерства почти весь день. Чиновники не могли выйти из здания даже пообедать. Мы же запаслись всем необходимым, — продуктами и водой.

Когда шла подготовка к этой демонстрации, я решила, что мне лучше не показываться возле министерства. Но когда наши представители отправились к министру и их не пустили в здание, захлопнули дверь перед самым, носом, я не выдержала и присоединялась к нашим ребятам. У входа в министерство я сказала, что пришла взять свидетельство за девятый, класс, которое необходимо для сдачи экзаменов. Чиновники разрешили мне войти в здание. Я воспользовалась этим и пропустила в дверь всю делегацию. После короткой борьбы с охраной нам удалось проникнуть в здание, и я вместе с остальными оказалась запертой на весь день в канцелярии министерства.

К тому времени я уже сменила квартиру. После встречи с Хоангом я снова уехала из дома Ба — Хоанг посоветовал мне подыскать новое жилье. Я вспомнила о семье Дыка. Мать Дыка снимала для него и двух его сестер часть дома в пригороде Текуан. Это был очень удобный для меня район. Я переговорила с Дыком и его матерью, они с радостью согласились принять меня, и я перебралась к ним.

Демонстрация перед зданием министерства по делам молодежи прошла успешно — мы одержали серьезную победу. Я ликовала!

И в это время как раз пришло письмо от Хоанга, он передавал мне решение руководства: немедленно прибыть на курсы… Вот я и дождалась — меня посылают «туда», где сейчас и Хоанг!.. Быстро уладив свои дела, я сказала Дыку и его матери, что дома заболела бабушка и поэтому я должна на несколько дней отлучиться в Биенхоа, и уехала.

6

Сколько раз я проезжала по этой дороге, когда мы с друзьями отправлялись на загородные прогулки, но сегодня, из окна автобуса, она казалась мне совершенно иной. Ряды лавчонок по обе стороны сменились кустарником, за которым виднелись поля, фруктовые сады, частокол молодого бамбука — все это было для меня сегодня каким-то новым, неузнаваемым. По обочине шли крестьяне, ехали велосипедисты, по дороге, обгоняя нас, неслись машины, мотоциклы. Все это я видела не раз, но сегодня смотрела на мир совершенно другими глазами — словно попала в незнакомые края.

Доехав до городка Д., я вышла на остановке у рынка, здесь меня: ждали, чтобы проводить в условленное место. Пешком мы добрались до неприметного дома на окраине небольшой деревушки. Хозяйка тут же дала мне деревенскую одежду, велела быстро переодеться и сбросить городские туфли. Я оставалась в этом доме до вечера, потом, наскоро перекусив, с новым провожатым отправилась в путь. Мы шли почти всю ночь. Сколько прошли деревень, рисовых полей, густых лесных зарослей, не знаю.

По дороге к нам присоединялись все какие-то люди, которые неожиданно появлялись из ночной темноты. Мужчины были, как правило, в европейской одежде, а женщины, как и я, одеты в темные вьетнамские платья, шея и голова были плотно закутаны пестрым шарфом, так что оставались одни глаза.

Наконец, когда мы оказались в чаще леса, наш проводник, дядюшка Ты, остановился и объявил, что здесь у нас должна состояться встреча с группой бойцов. Изнемогая от усталости, мы повалились на землю.

Мы не раз слышали о вооруженных стычках в западных районах Южного Вьетнама, в Донгтхапмыой, в провинции Тэйнинь и ожидали, что увидим бойцов в армейской форме, увешанных оружием. Но вот в ночи замелькали тени, и вскоре со всех сторон стали появляться люди — мы насчитали девяносто человек — в домотканых рубашках, в коротких брюках и босиком — точь-в-точь как дядюшка Ты, наш проводник. Мы радостно бросились к ним, окружили наших героев и горячо приветствовали их. Мы рассматривали старые длинноствольные ружья, похожие на допотопные фузеи. Некоторые ружья были даже с треногами, напоминавшими нам велосипедную раму. Так вот они какие, бойцы-партизаны!.. Девушки из нашей группы, увидев самых обыкновенных людей, ведущих войну против регулярных войск, оснащенных новейшей боевой техникой и оружием, поняли, что это народ поднялся на защиту своей родины, и даже заплакали. Когда их спросили, о чем они льют слезы, девушки закричали:

— Вы даже не представляете, как мы вас любим, дорогие вы наши защитники!..