Избранное

Издыхая и ноя,Пролетал за поездом поезд,И вдоль рельс на сбегающих склонахПодвывали закланные жены.А в вагоне каждый зуавПел высокие гимны.(И нимфыСтенали среди дубрав.)«Ах, люблю я Мариетту, МариеттуЭту.Всё за ней хожу.Где мы? Где мы? Где мы?Я на штык мой десять немцевНасажу!»Дамы на штыки наделиЧужеземные цветы — хризантемы.А рельсы всё пели и пели:«Где же мы? Где мы?»И кто-то, тая печаль свою,Им ответил: «В раю».

Май 1915

77. P. S.[1]

Я знал, что утро накличетЭтот томительный вечер;Что малая птичкаБудет клевать мою печень;Что, на четыре части переломанный,Я буду делать то, что надоИ чего не надо:Прыгать на короткой веревочкеМелким шагом,Говорить голоском заученнымПро свою тоску,Перечитывать житье какого-нибудь мученикаИли кричать: а-а! ку-ку!Глуп-глуп! мал-мал!Я это знал,И всё же, когда любовь пришла, я не понял —Где это? что это? то или это?Заплакал и отдал картонной мадоннеКлючи погибающей крепости…

Май 1915

78. В ПИВНОЙ

Приходили четыре безногих солдата.

Пили горькое пиво.О лихих, о далеких атакахГоворили лениво.Говорили, смотрелиНа женские прелести.«Пушка ты, пушечка,Как тебя не назвать?Душечка!Семьдесят пять!Рушь ты немчиков,Розовых младенчиков!Всё разрушишь —Тихо будет к вечеру.Дай, моя пушечка,Я поцелую твое плечико!..»Девки целовали солдат,Какая кого, наугад.«Пригожие мои, видные,Румяные.Ножки у вас не какие-нибудь —Деревянные!»Целуйте, какая кого! Не спорьте!

Горько! Горько!Солдат вынул образок,Лег на скамью, как в гроб.Плакал Никола-чудотворец,Застилал одинокую душу.А золотое, прошлое гореВсё еще пенилось в кружках.

Июнь 1915

79. ARS[2]

Я бродил, я любил здесь когда-то,А теперь, разлюбив, позабыв,Я касаюсь мрамора статуйСреди тощих низких олив.Я дрожу, — ни тоска, ни трепетЭту белую плоть не пронзит.Только изредка летний ветерПо глянцу листвы скользит.Не хочу! Не хочу вашей правды!Вы всего мудрей и ясней,Но даже малая травкаНе взойдет из этих камней.Облаками большими, тяжелыми

Скрыты синие очи Отца.Но в душе не осталось золота,Чтоб отлить иного тельца.

Июнь 1915

80. ЛЕТНИМ ВЕЧЕРОМ

Я приду к родимой, кинусь в ноги,Заору:«Бабы плачут в огородеНе к добру.Ты мне волосы обрезала,В соли омывала,Нежная! Любезная!Ты меня поймала!Пред тобой, перед барыней,Я дорожки мету.Как комарик яВсё звеню на лету —Я влюблен! Влюблен!Тлею! Млею!Повздыхаю! Полетаю!Околею!»

Июль 1915

81. ПРОГУЛКА