Избранное

На ладони — карта, с малолетстваКаждая проставлена река,Сколько звезд ты получил в наследство,Где ты пас ночные облака.Был вначале ветер смертоносен,Жизнь казалась горше и милей,Принимал ты тишину за осеньИ пугался тени тополей.Отзвенели светлые притоки,Стала глубже и темней вода.Камень ты дробил на солнцепеке,Завоевывал пустые города.Заросли тропинки, где ты бегал,Ночь сиреневая подошла.Видишь — овцы, будто хлопья снега,А доска сосновая тепла.

1938 или 1939

152. «Сбегают с гор, грозят и плачут…»

Сбегают с гор, грозят и плачут,Стреляют, падают, ползут.Рассохся парусник рыбачий,И винодел срубил лозу.Закутанные в одеяла,Посты застыли начеку.Война сердца освежевалаИ выпустила в ночь тоску.Рука пощады не попросит.Слова врага не обелят.Зовут на выручку колосья,Родные жадные поля.Суров и грозен боя воздух,И пулемета голос лют.А упадешь — земля и звезды,

И путь один — как кораблю.

1938 или 1939

153. «Не здесь, на обломках, в походе, в окопе…»

Не здесь, на обломках, в походе, в окопе,Не мертвых опрос и не доблести опись.Как дерево, рубят товарища, друга.Позволь, чтоб не сердце, чтоб камень, чтоб                  угольРаботать средь выстрелов, виселиц, пытокИ ночи крестить именами убитых.Победа погибших, и тысяч, и тысяч —Отлить из железа, из верности высечь, —Обрублены руки, и, настежь отверсто,Не бьется, врагами расклевано, сердце.

Февраль 1939

154. «Жилье в горах — как всякое жилье…»

Жилье в горах — как всякое жилье:До ночи пересуды, суп и скука,А на веревке сушится белье,И чешется, повизгивая, сука.Но подымись — и сразу мир другой,От тысячи подробностей очищен,Дорога кажется большой рекойИ кораблем — убогое жилище.О, если б этот день перерастиИ с высоты, средь тишины и снега,Взглянуть на розовую пыль пути,На синий дым последнего ночлега!

1939

Савойя

155. «По тихим плитам крепостного плаца…»

По тихим плитам крепостного плацаРазводят незнакомых часовых.

Сказать о возрасте? Уж сны не снятсяА книжка — с адресами неживых.Стоят, не шелохнутся часовые.Друзья редеют, и молчит беда.Из слов остались самые простые:Забота, воздух, дерево, вода.На мир гляжу еще благоговейней —Уж нет меня. Покоя тоже нет —Чужое горе липнет, как репейник,И я не в силах дать ему ответ.Хожу, твержу, ищу такое слово,Чтоб выразить всю тишину, всю больЧужого мне, родного часовогоС младенчества затверженный пароль.

1939

156. «Есть перед боем час — всё выжидает…»