Избранное

Сэюнь вышла к берегу пруда и замедлила шаг. Белая пагода и Павильон пяти драконов уже почти растаяли в вечерних сумерках, и только в воде отчетливо виднелись их отражения. Желтая луна висела далеко на западе. Над водой поднимался прозрачный туман. Вокруг было много гуляющих, но их почти уже невозможно было различить в быстро сгущавшейся мгле, и только голоса и смех звучали необычно громко в неподвижном воздухе.

Долго стояла Ян Сэюнь на берегу пруда, погруженная в созерцание этого призрачного пейзажа… Когда она очнулась, луна уже опустилась за горизонт. Ян Сэюнь со всех ног побежала обратно к воротам парка, забыв даже помахать на прощание тополям, вскочила в трамвай и через мгновение была у школы. Ну и бестолковая же она! После отбоя уже прошло пятнадцать минут! Тяжелые школьные ворота были заперты.

Сначала она позвала тихо, но никто не ответил ей. Ничего не поделаешь, пришлось крикнуть громче.

— Кто там? — отозвался сторож.

Ворота открылись.

— Эй, да ты из старшего класса, — сказал хриплым голосом старый сторож, увидев Ян Сэюнь. — Неужто до сих пор не знаешь, какой у нас порядок? — Ян Сэюнь, бормоча извинения, вошла во двор. — А ну-ка, барышня, помоги мне ворота запереть.

Сэюнь, виновато опустив голову, навалилась плечом на ворота и одновременно тихо сказала сторожу:

— Пожалуйста, не называйте меня барышней.

Когда она вошла в спальню, школьницы еще не спали.

— Что случилось? Почему ты так поздно? — забросали ее вопросами.

Сэюнь ничего не ответила, легла, не раздеваясь, и молча смотрела в потолок.

Ян Сэюнь крепко досталось из-за того опоздания. В понедельник на собрании всей школы завуч Чжан отметил, что ученицы третьего класса высшей ступени разболтались и не соблюдают распорядок дня в школе, не ходят строем в столовую и т. д.

— А вчера вечером, — сказал он, — ученица этого класса Ян Сэюнь, вместо того чтобы в свободное время заняться самостоятельной работой, отправилась гулять в парк и вернулась в школу уже после отбоя. По правилам, ей вообще не следовало бы открывать ворота, а она не только не почувствовала себя виноватой, но еще и сама сделала сторожу замечание…

Потом ее критиковали на комсомольском собрании. Правда, отнеслись к ней в классе по-разному: одни удивлялись, как могло такое случиться с Ян Сэюнь, другие негодовали.

— В тот день… я и сама не знаю, что со мной произошло, — пыталась она как-то объяснить свое поведение. — Ведь я не просто захотела развлечься, вместо того чтобы почитать книги. Честно говоря, я и сама не пойму, как это случилось…

Все стали судить да рядить. Вдруг Су Нин, никогда на собраниях не выступавшая, встала и сказала:

— Вы знаете, это все, наверное, из-за меня случилось…

Тут Ян Сэюнь тоже вскочила и стала это отрицать. Су Нин попросили объяснить, что она имела в виду, а она в ответ ни словечка, молчит как рыба. Так и разошлись ни с чем.

Прошло несколько дней, и Су Нин получила от Ян Сэюнь записку. В ней говорилось:

«Су Нин, прости меня! В тот день я наговорила тебе много обидных слов, непростительных слов. Но ведь ты меня знаешь, и ты не будешь считать, что я враг тебе, правда? Су Нин, ты живешь правильно и честно, почему же ты иногда все-таки… почему? Скажи мне, доверяешь ли ты мне?»

Сунув записку в руку Су Нин, Ян Сэюнь побежала в спальню. После собрания, на котором ее критиковали, она стала часто уходить в спальню и размышлять в одиночестве, чтобы самой решить, совершила ли она какие-нибудь ошибки и как ей исправить их. И вот сегодня она не нашла за собой ни одной ошибки! Она не вытерпела и пошла поговорить с «главной по исправлению» в их классе — Юань Синьчжи. Она подошла к Юань Синьчжи и молча встала рядом, дожидаясь, когда та обратит на нее внимание.

— Ты ко мне? — спросила Юань Синьчжи.

Ян Сэюнь кивнула. Она отвела Юань Синьчжи в коридор и рассказала ей, как она работала над собой.

— Ну, ты молодец! — одобрила Юань Синьчжи.

На раскрасневшемся лице Ян Сэюнь появилась счастливая улыбка. Ян Сэюнь была похожа на первоклассницу, впервые услышавшую похвалу от учителя.

— Синьчжи, ты гений! — воскликнула она. — Вот если б у меня была такая же умная голова, как у тебя, со мной ничего бы не случилось!

Да будет тебе…

После ужина Чжэн Бо подождала Ян Сэюнь и предложила ей «прогуляться по проспекту».

Когда они выходили из школьных ворот на улицу, уже смеркалось. Облака на западе были освещены красными лучами закатного солнца, а с востока надвигалась и росла чернильная тьма. Машины мчались по улице сплошным потоком, словно хотели ускользнуть от наступавшей на них ночной мглы. Вокруг еще можно было увидеть множество прохожих, спешивших домой после работы, и, громко зазывая покупателей, сновали продавцы разной снеди. Этот такой привычный городской пейзаж неожиданно показался Чжэн Бо удивительным и прекрасным. Она почувствовала себя песчинкой, затерянной в огромном водовороте жизни.

Положив руку на плечо Ян Сэюнь, Чжэн Бо сказала ей:

— Малышка Ян, ты не видишь во мне никаких недостатков?

Ян Сэюнь вытаращила на нее глаза: