Избранное

— Алло! — сказала в трубку девушка. — Да. Есть. Не очень. Стараюсь как могу…

«Положим, не так уж вы и стараетесь», — мысленно отметил Никишин, а девушка тем временем продолжала:

— Вы все еще ждете?.. Опаздывает? Только один он может это решить?.. Может, у него часов нет? Скиньтесь там, купите ему часы. Это просто-таки бессовестно с его стороны. Попался бы мне такой, я бы ему… Вы третья? Что? Вы только не волнуйтесь, Клавдия Ивановна, все будет нормально. А когда он придет, строго на него посмотрите, как, помните, на Виктора, на механика, когда тот пьяный на работу явился. Что, что?.. Даже не вздумайте на такси тратиться, прекрасно на троллейбусе доедете. Все, Клавдия Ивановна, привет!..

Девушка положила трубку, осуждающе покачала головой, как бы допереживая разговор, и внимательно оглядела очередь. Казалось, она выискивает человека, из-за которого Клавдия Ивановна попусту теряет время да еще вдобавок потом должна рубля два выложить таксисту, когда будет торопиться в ателье, где ее подменила сотрудница, которая раньше не работала, потому что она гладильщица.

Пока шел разговор по телефону, Никишин успел прочитать в газете интересную заметку про то, как в одном областном городе забежал в квартиру лось, рогами высадил стекло и прямым ходом в спальню. Подумать только — в эпоху научно-технической революции сохатый такой номер выкинул. С ума сойти!..

Сложив газету и спрятав ее в карман, Никишин обратился к приемщице:

— Могу я вашим телефончиком воспользоваться? На работу мне надо позвонить.

— А вон рядом автомат.

Никишин опустил монетку, набрал номер и, прикрыв ладонью микрофон, тихо сказал:

— Это я говорю. Я тут пока что не закончил. Один вопрос остался нерешенный. Что? Люди ждут?.. Так я же здесь не в игрушки играю. — Покосившись на приемщицу, он сказал еще тише: — Я же не на танцы ушел. Думаю, через полчаса управлюсь. Пока.

Никишин занял свое место в очереди и заметил, что девушка начала работать быстрей, а ведь ничего вроде бы не случилось, никто не требовал жалобную книгу, никто не осудил ее за медлительность. Складывалось впечатление, что ее взбодрил и добавил ей сноровки тот ее телефонный разговор.

Когда Никишину оставалось ждать совсем немного, из подсобного помещения вышла пожилая женщина, на ходу застегивая белый фирменный халат. Благодарно улыбнувшись приемщице и погладив ее по плечу, она обратилась к стоящим в очереди:

— Пожалуйста, товарищи!..

Старик, что стоял перед Никишиным, неожиданно отступил:

— Сдавайте вы, гражданин, я слыхал, вас на работе дожидаются.

— Спасибо за внимание, — кивнул старику Никишин и поставил на стойку чемодан.

Женщина принялась за дело. Она быстро разбирала вещи, проворно с помощью какой-то штуковины прищелкивала к ним метки, но при всем этом лицо женщины выражало озабоченность и обиду.

Девушка, провозя мимо полную плетеную корзину, коротко спросила:

— Так его и не дождались, Клавдия Ивановна?

— Так и не дождалась.

Она обратилась к Никишину:

— Адрес ваш или телефон.

— Какой телефон?

— Домашний, какой же еще?..

Ответил Никишин не сразу. Можно было подумать, что ему стоит усилий воскресить в памяти номер домашнего телефона.

— Фамилия ваша? — спросила женщина.

Никишин опять помедлил с ответом. Были основания думать, что и фамилию свою помнит нетвердо.

А женщина ждала, крутя пальцами шариковую ручку. Странно, но ее нисколько не удивило, что человек забыл собственную фамилию. Молчание ее объяснялось просто — похоже, она отсутствовала на своем рабочем месте, а находилась она в эти минуты там, в тесной приемной возле окна, где с надеждой ожидала появления человека, от которого в некотором смысле зависела ее судьба. Впрочем, это чересчур сказано, не судьба, конечно, но положительное решение очень важного для нее бытового вопроса.

— Ну как, вспомнили свою фамилию? — с мягкой и чуть даже виноватой улыбкой спросила женщина.

— Вспомнил, — ответил Никишин. — Телефон вы уже записали, а фамилия моя — Боровиков.

Это была девичья фамилия жены.

1983

ПСИХОЛОГИЯ

До самого последнего времени я пребывал в твердом убеждении, что по складу своего характера имею некоторые основания считать себя психологом, может быть, и не очень крупным, но все же достаточно зрелым.

Один психологический этюд я не так давно проделал в гостинице одного города, куда приехал в командировку. Ни города, ни гостиницы я не назову по сугубо личным мотивам.

В голубое летнее утро я вошел в вестибюль гостиницы. В креслах рядом со своими чемоданами недвижно сидели соискатели номеров, согреваемые надеждой на чудо. Я мог бы уподобиться любому из них, но, мгновенно оценив ситуацию, подошел к окошку администратора — человека, способного и обрадовать и начисто лишить надежды. Прочитав объявление: «Свободных номеров нет» — и изобразив на лице простодушие, сдобренное улыбкой, я задал вопрос риторического характера: