Зов быка, трубный голод гона,по дорогам всплывают деревья, как мертвые птицы,снова грязь и тоска, и апрельская прель по газонам,снова запах травы и сверкание серой столицы.Каждый хочет дожить до весны, до любви, до рассвета,каждый хочет дожить до раскрывшихся почек и веток.Вот приходит весна, одиноко стуча каблуками,и плывут по реке в облаках прошлогодние листья,полстолицы в тени, полстолицы холодного камня,и висит, как в петле, тишина полутемной больницы.Вот плывут по реке,вот текут по реке, исчезая,мимо длинных дворцов, под мосты, никуда, ниоткуда,так зачем я смотрю и теряю и вновь провожаю,словно что-то найду и уже никогда не забуду.Возвратись, моя осень, моя золотая корона,мой пустынный полет и надорванный край небосклона.Вот приходит весна, и качается сумрачный воздух,я сейчас провожаю уже умиравшие листья,а осенняя прель окунается в новую воду,и глядят на меня из воды отраженные лица.
1962
" Се аз на Зеях стог времен "
Се аз на Зеях стог временгде мозг изрыт ходами мыслив урусах каменных умрем —портрет непоправимой мыслипейзаж где времени нескори тело лодкою звучитв урусах каменных озеркрасива бденья ночь свечии там, где в погребке лесномбродили молодые винав краю лосей и мешковиныподставив Ладоге лицостоял в лесничестве один я