Избранное

Вот человек, идущий на меня,я делаюсь короче, я меняюсь,я им задавлен, оглушен, я смят,я поражен, я просто невменяем,о, что задумал этот великан,когда в музеях сумрачных шедеврыобнажены и мерзнут и векам,как проститутки, взматывают нервы,а за оградами шевелятся сады,и портики тяжёлые на спинахлитых гигантов, и кругом следыизящества и хрипов лошадиных.как непонятен гений и талант,живёт он в нас или живёт помимо,как в яблоке, разбитом пополам,живут сады, как будто в спячке зимней,

всё знать вокруг и ничего не мочь,входить творцом и уходить вандалом,но будь во мне, дурачь меня, морочьпредчувствие великого начала,и вдруг я вырос, кончился мираж,гигант шатнулся, выдохся, отхлынул,остался мир, балдеющий, как пляж,и всевозможный, как осенний рынок,теперь иду спокойный человек,несу свой торс, пальто несу и шляпу,моя нога вытаптывает снег,и облака игрушечные виснут.

1960

" Развязки нет, один — конец, "

Развязки нет, один — конец,а жизнь всё тычется в азы,мой стих ворочался во мне,

как перекусанный язык.И плащ срывается в полёт,и, отражаясь в мостовых,вся жизнь меж пальцами течёт,а на ладони бьётся стих.Да, стих, как выкрикнутый крик,когда река скользит в дожди,мой стих — не я, не мой двойник,не тень, но всё-таки сродни.Так вот мой стих — не я, рывокв конец любви, в конец реки,как слабый звон колоколовот ветром тронутой руки.Так отделись, мой стих, как звон,как эхо, выкатись на крик,чтоб губы, став подобьем волн,

меня учили говорить.

1961

" Серебряный фонарик, о цветок, "

Бродскому

Серебряный фонарик, о цветок,запри меня в неслышном переулкеи расколись, серебряный, у ногна лампочки, на звёздочки, на лунки.Как колокольчик, вздрагивает мост,стучат трамваи, и друзья уходят,я подниму серебряную горстьи кину вслед их маленькой свободе,и в комнате оставленной, один,прочту стихи зеркальному знакомцуи вновь забьюсь у осени в грудиосколками, отбитыми от солнца.Так соберём весёлую кудель,

как забывают горечь и обиду,и сядем на железную ступень,на города истоптанные плиты,а фонари неслышные моипрошелестят ресницами в тумане,и ночь по переулку прозвенит,раскачиваясь маленьким трамваем.Так соберём, друзья мои, кудель,как запирают праздничные платья,так расколись на стёклышки в беде,зеркальный мой сосед и почитатель.Фонарик мой серебряный, свети,а родине ещё напишут маршии поднесут на праздники к столу,а мне, мой бог, и весело и странно,как лампочке, подвешенной к столбу.

1962?

Полдень