Избранное. Том 1. Невидимый всадник. Дорога на Рюбецаль

Вероятно, молодой человек искренне полюбил Людмилу, потому что, хотя и был очень испуган, не стал уклоняться и в какой-то мере открылся ей. Правда, он уходил в разговоре от конкретных деталей, но в общих чертах рассказал ей свою историю, по-видимому, правдиво. История заключалась в том, что еще подростком его втянули в «плохое дело» и теперь требуют, чтобы он «действовал». На его родине, в Екатеринославе, в отношении его возникли подозрения, и «хозяева» послали его в наш город под именем Дмитрия Салаева. А зовут его по-настоящему Олег, Олег Крайнов. Людмила поняла из его слов, что он чем-то запятнал себя и мучается этим.

Потом они виделись еще раз. Олег был возбужден, сказал, что решил окончательно порвать со своим прошлым и начать новую жизнь. Но для этого ему надо еще многое преодолеть. И может быть, он некоторое время не сможет с Люсей встречаться. Она ни о чем его не спрашивала, сказала только, что будет ждать. Ей показалось, что он чем-то напуган.

Больше они не виделись. О «самоубийстве» в «Шато» Люся узнала случайно, она сразу же решила сообщить все, что знала об Олеге.

Итак, в моих руках были данные об убитом: Олег Крайнов из Екатеринослава. Если, конечно, он сказал Люсе правду о себе. Но почему-то в последнем я была уверена. И немедленно телеграфировала в Екатеринослав с просьбой сообщить все имеющиеся данные об Олеге Крайнове. Ответ не задержался. И был предельно прост: Олег Крайнов, сын офицера царской армии, запутавшись и подозрительных связях с белыми, покончил жизнь самоубийством...

Кажется, я так и сидела над телеграммой, разинув рот, когда раздался междугородный телефонный звонок: звонил Шумилов о том, что возвращается.

—      С успехом? — спросила я.

—      Как сказать, — ответил он довольно кислым тоном. — Новости есть?

—      Есть.

—      Явилась Люся?

—      Почти: ее брат. — Я была поражена интуицией моего начальника. А впрочем, он ведь все время этого ждал...

—      Что-нибудь выяснилось?

—      Скорее запуталось, — ответила я, вздыхая, и услышала, как Шумилов засмеялся коротким, невеселым смешком.

______________

К приезду Шумилова я уже знала некоторые подробности насчет событий в Екатеринославе. Там считали, что Олег Крайнов утопился в Днепре, поскольку на берегу обнаружили его пальто и в кармане записку, написанную, вне сомнений, его рукой: «В смерти моей никого не винить».

Это было неплохо придумано.

Шумилов приехал не бог весть с чем. Екатерина Лещенко оказалась вполне добропорядочной женщиной, а муж ее действительно открыл маленькую мастерскую в нашем городе, но в нэпманы не вышел по той причине, что был просто рабочий человек, никакой не коммерсант. И, быстро прогорев, вернулся в Новочеркасск, на родной завод, благо производство на нем налаживалось...

Лещенко-муж припомнил, что действительно продал своему знакомому счетную машинку, в которой не хватало нескольких букв. Продал за ту же цену, за которую купил. И у кого купил — тоже припомнил: мастер по счетным машинкам Никита Степанович Левшин. И даже адрес его указал точный, так как был у него не раз на квартире.

Но моему, это был «конец — всему делу венец». Шумилов тоже склонен был думать, что мы добрались до решающего звена. Занялись выяснением, где Никита, что Никита... Результат был неожиданный: человек, живший по документам Никиты Степановича Левшина, арестован органами ОГПУ...

Я была подавлена: выходило, что мы заново изобретали велосипед?

Шумилов пожал плечами:

—      В следствии невозможно заново изобретать велосипед: один и тот же факт может быть интерпретирован по-разному. И в конце концов мы не знаем, что известно им; может быть, наши данные повернут ход дела.

Вскоре у нас в камере появился молодой человек в военном, с одной шпалой в петлице.

Имея несерьезную фамилию Котиков, он пытался восполнить этот недостаток преувеличенной солидностью в разговоре и во всей повадке. Но я сразу увидела, что он старше меня разве только года на два. И при всей важности его разговора с Шумиловым косит в мою сторону заинтересованным зеленым глазом.

И все-таки это мы раскрыли загадочное убийство в гостинице «Шато». Мы вышли на Левшина и установили его связи...

А Котиков, который вел дело контрреволюционной организации «Возрождение» и арестовал по этому делу «Левшина», понятия не имел о Крайнове...

—      Обвиняемые показания дали, но мне все время не хватает какого-то звена, — признался Котиков. — Должен был быть у них человек для связи: так по всем данным получалось, а они насчет этого молчат...

Еще бы они говорили, раз следствию ничего не известно!

Конечно, я хотела знать, что там происходит дальше, что выяснилось насчет Крайнова, кто расправился с ним... И я не могла скрыть свой интерес от Шумилова. Но, к моему удивлению, он его не разделял. Дело от нас ушло, и все было для него кончено. Почему? Он объяснил мне:

—      Как следователям, здесь нам с вами делать нечего: это не наша компетенция. А вы интересуетесь делом из других побуждений...

—      Из каких это других? — спросила я, задетая его тоном.

—      Вам интересно это просто как житейская история.