Читаем Избранное в двух томах. Том 2 полностью

новогоднюю ночь работать. Понимал, каково это им, но — заставил. Но чтобы

им, беднягам, было все-таки не так обидно, всю эту ночь — с вечера 31 декабря

до утра 1 января — провел в цехе, вместе с ними. Хотя прямо по делу никакой

необходимости в его присутствии не было.

. .Был ли Королев справедлив?

Этот вопрос приходится довольно часто слышать от людей, интересующихся

личностью Главного конструктора. Но однозначно ответить на него — просто так

взять и сказать «да» или «нет» — оказалось, по крайней мере мне, не так-то

легко. Я перебирал в памяти разные случаи, в которых Королев мог про-252

явить свою справедливость или, напротив, несправедливость. И с удивлением

обнаруживал, что он вполне успешно проявлял и то, и другое!

Помог мне снова старожил королёвского КБ.

— Понимаешь, — сказал он, — СП был далеко не всегда справедлив

тактически, но очень справедлив стратегически. . Разъяснить? Ну, он мог

навалиться на тебя по сущей ерунде, а то и вообще ни за что. Или за чьи-то

чужие грехи, если виновники далеко, а выход своим эмоциям ему нужно дать

немедленно. Что — несправедливость? Конечно, она. . Но вот в том, работник ты

или не работник, заслуживаешь или не заслуживаешь доверия как человек, можно или нельзя на тебя опереться в трудном деле, — тут он ошибался редко. В

своих оценках бывал, как правило, точен, а главное — всегда стремился к этому.

Словом, был справедлив.

Меня этот ответ удовлетворил вполне.

Действительно, говоря о таком человеке, как Королев, односложными «да» и

«нет» обойтись трудно. Впрочем, только ли о таком, как Королев? Наверное, к

каждому человеку с такими «релейными» мерками подходить не стоит. .

Не раз задумывался я над тем, чем же все-таки объяснить, что его так

слушались. Чаще всего — охотно, иногда — с некоторым внутренним

сопротивлением, иногда — и с открыто выражаемым неудовольствием, но

слушались. Причем слушались люди, формально (да и не только формально) равные ему по рангу: например, занимавшие такой же пост — Главного

конструктора — в других организациях, принадлежащих зачастую вообще к

другим ведомствам. А он им указывал, требовал от них, утверждал или отменял

их решения», — словом, «командовал парадом» так, как считал нужным и

полезным для дела. Был не просто Главным конструктором некоей организации, а лидером направления.

Хорошо это было или плохо?

Вряд ли можно ответить на этот вопрос вообще, безотносительно к личности

Королева и к той неповторимой конкретной обстановке, в которой все это

происходило. Тут общие положения модной в наши дни научной организации

труда, наверное, не очень применимы. Не берусь решать, нужен ли подобный, 253

облеченный исключительно широкими правами «командующий» в любом деле.

Думаю все же, что нет, особенно если эти права не уравновешены (как были

уравновешены у Королева) глубокой человечностью их обладателя, если ему

присуща не только деловая, требовательная жесткость, но и природная

жестокость. Тогда, кстати, он обречен на то, чтобы так и остаться в глазах

беспристрастных потомков прежде всего диктатором, но никак не идейным и

нравственным лидером человеческого (все равно, большого ли, малого ли) коллектива. .

А для дела освоения космоса, особенно на первых его этапах, наличие такого

лидера, как Королев, было — я убежден в этом — удачей, переоценить значение

которой вряд ли возможно.

Когда ракетно-космическая техника находилась еще в состоянии если не

младенческом, то, во всяком случае, далеко не зрелом, она могла двигаться, развиваться, разворачиваться во всю ширь только совместными усилиями многих

коллективов и даже целых ведомств, — тогда просто необходим был человек, который не знал бы слов «это не мое дело» или «это ко мне не относится», человек, которому до всего было дело и к которому относилось бы все: и

прочность ракеты, и химия топлива, и выбор места для космодрома, и система

премирования за разработку конструкций, словом — все! Таким человеком

оказался Королев.

Он был лидером. Именно — лидером. Никак не суперменом, каким его

иногда себе представляют. А это понятия совершенно разные. Супермен

совершает, вернее — пытается (как правило, безуспешно) совершить великие

дела сам, лично, персонально. А лидер — готовит, возглавляет и поднимает на

такие дела коллег, последователей, сподвижников, в конечном счете —

коллектив, иногда, если того требуют масштабы дела, многотысячный. Королев

сколачивал такой коллектив. Сколачивал умело, упорно, талантливо.

Он никогда не упускал случая подчеркнуть коллективный характер работ по

освоению космического пространства. Шла ли речь о планах на будущее, об

анализе сделанного, о случившихся неудачах и пришедших удачах (особенно об

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное